Сотрудник лаборатории взял в руки конвертик, помял его в пальцах, вроде бы даже понюхал. Потом устроился под яркой лампой, подвинул к себе устрашающего вида прибор на каретке.
Принцип был прост: на белом листке бумаги, соприкасающемся в течение известного времени с другим листком, на котором написан или напечатан текст, в конце концов отпечатываются буквы последнего.
Невооруженным глазом их не обнаружить, но отпечаток становится виден на фотографии.
А раз уж в лаборатории была печка, Мегрэ неминуемо должен был застрять около нее. Он так и простоял почти час, не вынимая трубки изо рта. Торранс неотступно следил за манипуляциями фотографа.
Наконец дверь в темную комнату распахнулась. Из-за двери раздался голос:
- Кое-что есть!
- Что именно?
- Портрет подписан: "Леон Мутэ, фотоателье, Фекан, Бельгийская набережная".
Поистине нужно было иметь профессиональное чутье, чтобы прочесть еле заметный отпечаток на пластинке, на которой Торранс, например, видел только какие-то неясные тени.
- Хотите посмотреть фотографии трупа? - весело спросил фотограф. - Получились превосходно! А ведь в вагонном туалете и места-то не было. Представляете, пришлось подвесить аппарат к потолку...
- В город - прямой? - осведомился Мегрэ, указывая на телефон.
- Да. После девяти вечера телефонистка уходит. Тогда меня переключают напрямую.
Комиссар вызвал "Мажестик", на другом конце провода подошел один из переводчиков.
- Мистер Мортимер Ливингстон вернулся?
- Сейчас узнаю, месье, С кем имею честь?
- Полиция.
- Он не возвращался.
- Господина Освальда Оппенхайма тоже нет?
- Еще нет.
- Чем занята миссис Мортимер?
Пауза.
- Она... По-моему, она в баре.
- Иначе говоря, пьяна?
- Да, выпила несколько коктейлей. Утверждает, что не пойдет к себе до возвращения мужа. А...
- Что еще?
- Алло! - раздался в трубке другой голос. - Говорит управляющий отелем. Есть что-нибудь новое? Вы что-нибудь узнали? Как вы думаете, об этой истории будет сообщено в газетах?
Мегрэ цинично повесил трубку. Чтобы доставить удовольствие коллеге, он пошел взглянуть на еще мокрые и блестящие фотографии, развешанные в сушилке.
Рассматривая их, он не прекращал разговор с Торрансом:
- Ты, старина, отправишься в "Мажестик". Главное, не обращай внимания на управляющего.
- А вы, шеф?
- Я отправлюсь к себе в кабинет. Поезд на Фекан отходит в полшестого. Нет смысла заезжать домой и будить жену. А скажи-ка, пивная, должно быть, еще открыта? По дороге закажешь для меня кружку пива.
- Одну? - переспросил Торранс с невинным видом.
- Как тебе будет угодно, старина. У официанта хватит соображения приготовить три или четыре. И пусть не забудет сандвичи.
Друг за другом они спустились по бесконечной винтовой лестнице.
Оставшись в одиночестве, фотограф, облаченный в черную блузу, просмотрел ради собственного удовлетворения только что проявленные снимки и принялся их нумеровать.