Вулф закрыл глаза, поджал губы, набрал воздуху побольше, а потом одним рыком прикончил этот кошачий концерт.
– Разговорчики! Перестаньте, пожалуйста! – Он принялся за Пола. – Вы, сэр, рассуждаете о благородстве. Я вам не сказал, что вместе с доктором
Булем здесь была мисс Горен, да да, мисс Горен, и рассказала, как вы ей звонили, и как домой приходили, так что о благородстве давайте не будем.
Сейчас важно выяснить два вопроса. Первым, по факту: грелки вы нашли уже пустыми, или сами их вылили?
– Пустыми. Я сказал сестре…
– Я уже знаю, что вы сказали сестре и почему. Допустим, грелки, и вправду, были пустыми, но тогда предъявлять их полиции как улику просто
нелепо. Доктор Буль уверяет, что даже если мисс Горен забыла наполнить их горячей водой, – что, по его мнению, совершенно исключено – серьезно
на состояние больного это повлиять не могло. Так что я тоже никакой улики здесь не вижу. Это второй вопрос. А вот ваша версия насчет морфия, что
его чем то подменили, может, и заслуживает внимания, но ее нужно подкрепить. У вас есть чем?
– Я ничего подкреплять не должен. Это дело полиции.
– Нет. Так не пойдет. В частном расследовании голые предположения еще туда сюда, но использовать их официально для возбуждения дела об убийстве
– это недопустимо. Я, к примеру, вполне бы мог предположить, что вы, не зная о существовании договора между вашим братом и мистером Эрроу и
полагая, что можете унаследовать третью часть его состояния, сами его и убили, но исходя из этого, я ведь не могу…
– Да, уж лучше не надо, – перебил его Пол. Он снова скорчил рожу, пытаясь ухмыльнуться. – О договоре то я как раз знал.
– Да? От кого?
– От меня, – сказал Дейвид. – Мне сказал Берт, а я рассказал Полу и Луиз.
– Вот видите? – Вулф шевельнул рукой, повернув ее ладонью вверх. – Моя версия рассыпалась. Будь я упрямцем, я мог бы за нее еще подержаться:
предположить, например, что вы, предугадав возможность такого поворота, вступили в сговор между собой – уличить то вас Берт не может. Однако ни
одного доказательства у меня нет, и упираться было бы глупо. – Он посмотрел на Пола и покачал головой. – Боюсь, вы собрались стрелять, не имея
ни единого патрона. Но раз уж меня наняли провести расследование, я не стану отвергать вашу версию сходу. – Он обратился к Дейвиду. – Ваше
мнение мне известно, мистер Файф, поэтому никаких новых важных сведений я от вас не жду, но несколько вопросов задать не помешает. Что вам
известно о морфии?
– Ничего. Совсем ничего. Только то, что доктор Буль сказал, что оставляет сиделке немного морфия, чтобы она сделала Берту укол после нашего
ухода.
– Когда доктор Буль уехал, вы в комнату к брату заходили?
– Да, мы все заходили – и Пол, и Луиз, и Винсент, и я. Сказали «спасибо» за отличный обед, выразили сожаление, что он не едет с нами в театр.
– А где был мистер Эрроу?
– Не знаю. Кажется, он говорил, что пойдет сменить рубашку.
– Он заходил к вашему брату после того, как уехал доктор Буль?
– Не знаю. – Дейвид покачал головой. – Просто не знаю.
Вулф хмыкнул.
– Н да, уликой это не назовешь. А позже, когда вы вернулись из театра? Может, он тогда заходил к нашему брату?
– Вряд ли. А если и заходил, то я не видел. – Дейвид наморщил лоб. – Я ведь рассказал вам, как все случилось. Сиделка была очень расстроена,
сказала, что позвонила доктору Булю насчет замены. Когда она рассказала нам, что произошло, Эрроу вышел, в смысле, вышел из номера.