Сержант Маскелл сказал:
– Я сомневаюсь, чтобы он смог завязать такой узел у себя над головой. Мы пытались, но ни у кого не получилось. Значит, сначала он сделал петлю точно так же, как вы, а потом завязал беседочный узел. Но и это сомнительно. Между пряжкой и узлом осталось буквально несколько дюймов ремня, то есть недостаточно, чтобы просунуть голову в петлю. Следовательно, сделать это можно было единственным способом. Он просунул голову в петлю, затянул ее так, что она плотно охватила шею, потом завязал узел, встал на табуретку, надел узел на крюк и оттолкнул табуретку. Посмотрите сюда, и вы поймете, что я имею в виду.
Он достал из папки еще одну фотографию и быстрым жестом подал ей.
Снимок был жесток и откровенен. Корделия почувствовала, как сердце зашлось у нее в груди. По сравнению с этим ужасом смерть Берни выглядела почти легкой. Она резко наклонилась вперед так, что волосы упали ей на лицо, заслонив его, и усилием воли заставила себя пристально вглядеться в фотографию Марка.
Шея его удлинилась, и носки босых ног, оттянутые, как у танцора, всего лишь на какой-нибудь фут не доставали до пола. Мышцы живота свело, а над ними вздымалась вверх грудная клетка, которая казалась по-птичьи хрупкой. Голова совершенно непостижимым образом полностью легла на правое плечо. Глаза закатились под полузакрытые веки. Язык распух и вывалился изо рта.
Корделия спокойно сказала:
– Да, я вижу, что вы имеете в виду. Между шеей и узлом не более четырех дюймов. А где пряжка?
– Сзади на шее под левым ухом. Здесь в досье есть фотография следа, который она оставила на коже.
Смотреть досье дальше Корделия не стала. «Зачем он показал мне эти фотографии? – подумала она. – Для того чтобы мне стала ясна его мысль, нужды в этом не было. Может быть, он хотел испугать меня и заставить понять, во что я влезла? Или наказать за вмешательство в дела полиции? Продемонстрировать жестокие реальности, с которыми приходится сталкиваться профессионалам, в контрасте с моим дилетантством? Или предупредить? Но о чем? Никаких подозрений у полиции не осталось. Дело закрыто. Может статься, это было сделано со злорадным садизмом человека, который не упустит случая попугать? Сам-то он отдает себе отчет в мотивах своих поступков?»
– Трудно не согласиться, что только так, как вы описали, это и можно было сделать, – сказала Корделия. – Но лишь в том случае, если он сделал это сам. А представьте, что кто-то другой потуже затянул петлю у него на шее, а затем – повесил. Мертвое тело – немалая тяжесть. В таком случае было бы легче сразу завязать узел, а уже потом втаскивать его на табуретку…
– Попросив его предварительно одолжить свой ремень?
– Почему ремень? Убийца мог задушить его проволокой, галстуком… Или в таком случае под бороздой от ремня осталась бы другая, более тонкая и глубокая?
– Патологоанатом пытался обнаружить ее, но там ничего подобного не было.
– Впрочем, есть и другие способы. Полиэтиленовый пакет, например. Знаете, такие тонкие, в которые в магазинах укладывают купленное белье? Накинуть на голову, прижать и держать крепко. Для этой цели годится и женский чулок, и шарф из тонкой материи…
– О, я вижу, из вас получился бы изобретательный убийца, мисс Грей. Да, все это возможно. Но это мог бы сделать только очень сильный мужчина, да и то если бы напал внезапно. Напомню вам, что никаких следов борьбы обнаружено не было.
– И все же вы согласны, что такой вариант не исключен?
– Конечно, но нет абсолютно никаких доказательств, что дело обстояло именно так.
– Представьте, что его сначала усыпили.
– Мне приходила в голову такая мысль. Поэтому-то я и отправил кофе на анализ. Он не был ни отравлен, ни усыплен. Экспертиза засвидетельствовала это.