Селерен был почти что в своем районе. Всю свою жизнь он был трезвенником. Он не мог припомнить, чтобы хоть раз был пьян.
В конце набережной Турнель он вошел в бистро, хотя на ногах держался уже не очень твердо.
- Мне коньяк. Большую рюмку.
Он облокотился о стойку и посмотрел в зеркало позади бутылок. Хозяин был в рубашке без пиджака и в синем фартуке. В бистро никого не было, кроме рыжего кота, который подошел потереться о него.
- Гляди-ка! - сказал Селерен вполголоса. - Вот кому я интересен...
Потом он снова взглянул в зеркало. Хозяин, который многое повидал, обратился к нему с улыбкой:
- Это уже не первый, верно?
- Не первый что?
- Не первый бокал коньяка...
- Знаете, мсье, вы ошибаетесь. Я только что пил шампанское "Поммери" урожая тысяча девятьсот двадцать девятого года... Три бокала... Нет, четыре... А до того пил шамбертен... А до шамбертена... Уже не помню...
- Сейчас вы будете мне рассказывать, что были в "Серебряной башне"?
- И это будет истинная правда... Я там был в отдельном кабинете...
Наверное, я становлюсь пьяницей... Я должен был начать спиваться раньше, когда умерла жена, но как-то не подумал об этом... Повторите...
- Думаете, стоит?
- Не бойтесь... Я скандалить не буду... Я человек безобидный... Понимаете - безобидный...
И он показал язык своему отражению в зеркале.
Он никак не мог прикурить сигарету, потому что у него тряслись руки.
- Я живу на другом берегу Сены, на бульваре Бомарше, но мне не хочется прямо сейчас возвращаться домой... Мне нужно зайти в мастерскую... Без меня им не обойтись... Это замечательные ребята, лучшие среди ювелиров Парижа...
- Вы ювелир?
- Да, мсье... А с сегодняшнего дня у меня есть собственный магазин... Как вы думаете, где у меня магазин?
- Не знаю...
- В Довиле... Я никогда не был в Довиле... Похоже, это лучшее место в отношении клиентуры...
Он говорил и говорил, и в то же время ему хотелось плакать.
- Сколько с меня?
- Три франка восемьдесят сантимов...
Он порылся в карманах, отыскал деньги.
- Вы хороший человек... - сказал он перед уходом.
Он перешел через Сену, остерегаясь машин.
"Достаточно одного несчастного случая в семье... ".
Потом засмеялся: "Мейер еще не успел подписать мой страховой полис".
Этот чертов Мейер получит страховку за меня, если случится несчастье.
"Хоть узнаю, сколько я стою на рынке... ".
Ему хотелось прогнать мрачные мысли. Разве он мог воскресить свою жену?
Она умерла. Все умирают в конце концов. Ее похоронили в Иври, и он выбрал ей на могилу скромный надгробный камень. Когда-нибудь он воссоединится с нею.
А дети? Что дети? Они думают только о себе. Ни разу не позаботились о нем. Нет! Жан-Жак советовал ему снова жениться, словно быть вдовцом как-то постыдно.
А если он сам хочет остаться вдовцом?
Он оказался перед мэрией, куда приходил повидаться с мадам Мамен.