Еще никто не видел у Поттера такого холодного взгляда. Словно на пороге склепа стоишь. Да и внутри себя парень почувствовал тот же холод. Может, он, в самом деле, принес с собой частичку мертвых? Но об этом можно подумать позже, сейчас куда больше занимало, что скажет директор, поэтому Гарри просто выжидающе замер. Честно говоря, в этой неподвижности тоже было мало естественного. Нет, может, для змей застыть так само собой разумеющееся, но не для человека.
К чести Дамблдора, он лишь покачал головой и проговорил:
— Рад, что ты, в самом деле, чувствуешь себя лучше, мой мальчик. Я принес твою палочку и очки.
Оба предмета легли на кровать перед Поттером, и он на миг замешкался, не зная к чему первому прикоснуться. Раньше вопрос бы не стоял, но он научился уже вполне нормально обходиться без очков, и все-таки выбрал их, чтобы оправдать ожидания. Гарри вовсе не желал открывать все карты, пока ни черта не понятно, что с ним сделали.
Сто раз исправленные магией очки, видимо, накопили ее столько, что сами подстроились под новое зрение Поттера, так что даже голова не разболелась, и можно было сохранить маленький секрет. Удачно.
А вот с палочкой получилось иначе. Она все еще ощущалась продолжением руки, и все-таки что-то было не так. Появилось какое-то зудящее ощущение. Гарри решил ее проверить, произнеся самое простое заклинание. На конце палочки тотчас появился огонек. Она по-прежнему слушалась беспрекословно. Уже хорошо.
— Вижу, магия тебя не подводит, — тон Альбуса был сахарно-благодушен и ласков.
— А вы опять все решили за меня, — хмуро ответил Поттер
— О чем ты, мой мальчик? — первое недоверие словно разбило розовые очки, и Гарри почувствовал фальшь в этом вопросе. Или это возвращение с того света сделало его столь прозорливым? А директор бросил быстрый взгляд на Рона с Гермионой и заключил: — Вижу, ты успел пообщаться со своими друзьями.
— Да, с друзьями, — особо подчеркнув последнее слово. — И узнал очень много… разного.
— В таком случае, думаю, теперь они могут оставить нас.
Гарри бросил на Дамблдора подозрительный взгляд и нехотя кивнул Рону и Гермионе, те так же неохотно вышли. Едва за ними захлопнулась дверь, как Поттер тихо бросил:
— Значит, без меня меня женили, да, господин директор? — и куда, спрашивается, ушло очарование этим сильным волшебником? Ведь раньше… Да что говорить, если «теперь» казалось отражением кривого зеркала этого «раньше».
— Гарри, ты должен понять, у нас не было другого выхода, — директор присел на край больничной койки. — Только так мы смогли вытащить тебя из магической комы.
— Но почему именно он, именно Снейп? — Гарри говорил очень тихо, сжимая в руках одеяло, лишь бы не сорваться на крик. Возмущение просто клокотало в нем.
— Только профессор Снейп мог справиться со столь трудной задачей.
Поттер наградил Дамблдора еще одним недоверчивым взглядом и спросил:
— Зачем? Зачем все это было нужно?
На миг Альбус опешил, а потом начал «старую песню о главном»: о том, что Гарри избранный, о его великом предназначении, ведь он сам видел то пророчество, о том, что наступают трудные времена, и все вынуждены идти на большие жертвы, придется и ему кое с чем смириться…
Гарри слушал в пол-уха, а в голове почему-то крутился библейский момент про продажу за тридцать серебренников. Когда Дамблдор закончил пламенную речь, парень все-таки сумел облечь свои подозрения в приличную словесную форму:
— Что вы пообещали Снейпу за это, господин директор?
От ответа Альбуса спас очередной визитер. Как говорится, помяни черта! Снейп вошел так же стремительно и бесшумно, как обычно являлся в класс. То ли хотел чему-то воспрепятствовать, то ли наоборот. По тому выражению лица, с каким он застыл возле койки Гарри, абсолютно ничего нельзя было понять.
— Ты очень вовремя, Северус, — прокомментировал его появление Дамблдор.
Зельевар посмотрел на директора все с тем же непроницаемым выражением лица, лишь бровь вопросительно приподнялась. Даже с внезапно приобретенным хладнокровием Гарри до такого самообладания еще расти и расти. «Хотя для Снейпа происходящее уж никак не является новостью», — горько подумал Поттер.
Пауза явно затягивалась, когда Северус все-таки сказал:
— Вижу, Гарри окончательно пришел в себя.
Мальчик-который-выжил едва не поперхнулся. На его памяти профессор впервые назвал его по имени. Конечно, учитывая обстоятельства… И тут парня буквально долбануло другим возможным объяснением происходящего. Подозрительно сузив глаза, Гарри спросил у директора:
— У меня что, теперь и фамилия другая?
— К ней прибавилась фамилия Северуса, — осторожно, словно разговаривая с непредсказуемым хищником, ответил Дамблдор. — Отныне ты Гарри Джеймс Поттер-Снейп.
Гарри сглотнул, помолчал немного, словно переваривая услышанное, и заключил:
— Спасибо, что я хоть частично сохранил то немногое, что досталось мне от родителей, — благодарности в его голосе не было ни грамма.
— Вижу, Гарри уже в курсе произошедшего, — сухо заметил зельевар. Только в его устах имя могло звучать столь похожим на ругательство.
— В общих чертах, — ответил Альбус, все еще изучая взглядом парня
В этом ощущалось что-то неправильное, Гарри хотелось поежиться, но он сдержался, стараясь лучше прислушаться к собственным ощущениям. Ведь когда-то он уже испытывал подобные ощущения… Проклятье, похоже, директор пытается прочесть его мысли, возможно, чтобы узнать, что именно известно о произошедшем. Это было низко, вероломно, и Гарри, памятуя о своих прошлых успехах в «окклюменции», совершенно ничего не мог поделать.
Минута тянулась очень медленно в абсолютной тишине, но вот Дамблдор устало вздохнул. Странно, неужели у него не получилось?
Пока к попыткам препарировать его мозг не подключился Снейп, Гарри решил сказать:
— Теперь мне бы хотелось узнать подробности.
— О чем ты, мой мальчик?
Гарри едва не взрыкнул. Это обращение уже нестерпимо хотелось затолкать обратно в глотку директору. Но парень прошел хорошую школу, чтобы не сорваться от такой малости, лишь процедил:
— Неужели вы думаете, что подобное… супружество является пределом моих мечтаний? Или вам объяснить, что чувствуешь, когда собственная жизнь в очередной раз стала мелкой разменной монетой?
— Гарри, я же уже объяснял, что у нас не было выбора, — снова завел излюбленную пластинку Альбус, и парень заметил, как не только его скривило, но и Снейп дернул уголками губ так, словно раскусил что-то невероятно кислое. Похоже, их отношение к происходящему было схожим.
— Выбор есть всегда, — тихо буркнул Гарри. — Можно было вообще меня оставить, как есть.
— Как ты мог даже подумать о таком! — возмутился директор, вот только это возмущение было излишне явным, словно разыгранным по нотам, или просто Поттер вернулся с того света форменным параноиком. Одновременно стало понятно, что Дамблдор его позиции не примет, да и ему самому копаться в этом не даст. Одно в какой-то мере порадовало Гарри — его слова заставили Снейпа удивленно приподнять бровь. В остальном, он оставался невозмутим. Поттер подобным похвастаться не мог, к тому же не терпелось во всем разобраться, поэтому, мысленно попросив высшие силы ниспослать ему терпенья не взорваться немедленно, он продолжил:
— Ладно, допустим, что у вас не было другого выхода, — его сомнения по этому поводу можно было черпать ложкой. — Допустим. Но сейчас-то я пришел в себя и вполне здоров. Можно расторгнуть брак и прекратить этот нелепый фарс.
— Гарри, боюсь, пока это невозможно.
— Почему? Мне кажется, что профессор Снейп тоже не в восторге от создавшейся… ситуации.
Прежде чем зельевар успел что-либо ответить, а судя по всему, он собирался, директор заявил:
— Северус прекрасно осознает то, на что он согласился пойти. Твое состояние все еще нестабильно, Гарри. Ты бодрствуешь всего второй день, в то время как в коме провел больше года. Разрывать ваш союз сейчас — это значит подвергнуть тебя неоправданному риску. К тому же магический брак не просто обряд, это еще и защита. Что немаловажно сейчас, когда ты стал совершеннолетним, и заклятье твоей матери утратило силу.
— И сколько это должно… продолжаться? — хмуро поинтересовался Гарри. К клокочущей внутри ярости стала примешиваться безысходность. Похоже, его чувства, желания ничего не значили для того, кого он так уважал.
— Во всяком случае, до окончания войны. Пойми, это даст тебе дополнительную защиту в битве, поможет исполнить предназначенное…
Поттер уже готов был взвыть. Все его существо протестовало и против подобных мер, и против самого такого существования. Подумать только, он ведь еще строил планы на нормальную жизнь!
Альбус, кажется, не замечал этого его состояния и продолжил:
— Да, ваш… брак можно назвать фиктивным, но никто не должен этого знать. Особенно в министерстве магии. И так стоило немалых усилий добиться их… разрешения. Поэтому тебе, Гарри, придется переехать в комнаты Северуса.