Примерно в девять часов вагон заметно качнуло: подъехал небольшой тепловозик и отогнал вагоны к подошедшему по основным путям товарняку. Минут через пятнадцать вагон дернулся еще раз, раздался характерный стук. Прицепили. Пять минут, новый толчок и мы покатили на Север.
Товарищи старались помогать только в самом необходимом. Впрочем, я знал, что кто-то из них меня незримо контролирует. У них свои люди везде. Тем более, на железной дороге. Случись что нештатное и я быстро скончаюсь, не успев рассказать ни про Товарищей, ни про Общину, ни про свои Командировки.
Может быть, таким образом они развивают в нас самостоятельность? Тренируют на суперменов-одиночек? Или действительно, нет нужды привлекать для Акций большие силы? В самом главном Товарищи помощь всегда оказывают. Документами всевозможными снабжают, вагон полностью подготавливают. О его маршруте договариваются. Оплачивают работу ни о чем не подозревающих железнодорожников по самым высоким тарифам. Вон, под самый Новый год вагон перецепили и, наверняка, никто не ворчал. Потребовалось людям вагон к нужному составу подогнать – в чем проблемы? Дело житейское, тем более что для железной дороги праздники – понятие относительное. Уверен, в эту минуту сотни разных вагонов к нужным составам по всей стране подцепляют.
В Путеводителе, который перед Миссией выдали Товарищи, меня предупредили, что рано утром второго января вагон будет перецепляться еще раз. К составу, который нас уже почти до дома довезет. Кроме того, в Путеводителе указывались все остановки, где нужно соблюдать разумные предосторожности.
Вагон весело постукивал по рельсам, я снял куртку, переобулся и решил заняться отоплением. Подключил к мощному аккумулятору специальный обогреватель. Очень экономный и эффективный. Жарко, конечно, не станет, то доедем вполне комфортно.
Потихоньку стали очухиваться дети.
- Не орать! Кто орать станет, будет строго наказан! - Я посрывал с их ртов пластыри и расковал им руки.
- Куда мы едем? – Жалобно поскуливая, спросила девочка. Вчера она очень хорошо участвовала в конкурсах. Кучу «морозов» выиграла.
- У вас, ребята, начинается новая жизнь. Через пару дней встретитесь с интересными людьми. С Товарищами. Тем, кто им понравится, Товарищи расскажут, что вы жили совсем неправильно. И научат правильно жить.
- А кто не понравится? – Хором спросили несколько человек.
- Тех они съедят. Товарищи очень любят есть маленьких детей. Прямо как африканские Бармалеи.
- Скажите, что будет, если мы им не понравимся? Они нас тогда домой не сразу отпустят?
- Скоро сами все увидите. А пока правила. Громко не разговаривать. В туалет часто не проситься. Кто захочет, говорит мне. Я отцепляю, ходим по одному. На биотуалете, - я кивнул в угол вагона, - инструкция как пользоваться. Еды не очень много, но ехать всего два дня, оголодать не успеете. Кто нервничает, я безвредное снотворное раздам. Все понятно?
Дети согласно загудели.
Ой, чуть не забыл! Я выплюнул изо рта и вытащил из носа специальные пластиковые вставки. Так привык к ним, что не сразу и вспомнил. Сорвал дурацкие усы, снял парик. Судя по вытаращенным глазам детей, преобразился сильно.
- Да, ребята, самый раз заново знакомиться!
По одному я отцеплял детей, давал им возможность снять с себя зимние вещи и занять место поудобнее. Потом прицеплял снова.
Незаметно подошел Новый год. Я выудил из пакета пару бутылок коньяка и шампанского. Достал упаковку пластиковых стаканчиков.
- Кто шампанское или коньяк будет? – Предложил я. - Товарищи спиртное не очень одобряют. В следующий раз не скоро попробуете.
Несколько человек согласилось. Я раздал им стаканчики.
- Мне бы таблетку, - попросил мальчик, так и не снявший вязаную шапочку.
- И мне, и мне! - Раздалось по вагону.
Раздал и включил маленький радиоприемничек. Выпили после традиционного обращения к народу. Самые отважные решились повторить.
Скоро в вагоне затихло. Мерный стук колес убаюкивал, тем более на фоне таблеток или непривычного детского организму спиртного. Я выудил из пакета плоскую бутылочку виски – его хорошо пить вот так, маленькими глотками, почти без закуски.
Не очень люблю Новый год. Да и вообще не очень люблю праздники по указке. Люблю сам отмечать, по своим поводам. Но что у Нового года не отнять – это способность подталкивать людей к воспоминаниям.
Я убавил свет до минимума, полуприлег на кошму. Накинул на себя расстегнутый спальный мешок и, прихлебывая «вискарь», пустился в воспоминания.
Пять лет назад я работал простым школьным учителем. Историю преподавал и ни про каких Товарищей знать не знал.
- Лене опять двойку Татьяна Евгеньевна поставила, - пришла ко мне после уроков мать одной девчушки. Историю их классу преподавала моя коллега, Татьяна.
- Татьяна Евгеньевна объективно оценки ставит, насколько мне известно.
- Да у меня к ней претензий нет. Просто не идет история у Леночки. По другим предметам одни пятерки и четверки. Мы попросили Татьяну Евгеньевну после уроков позаниматься. За дополнительную плату. Но она отказалась. Говорит, неэтично это. Что не сможет потом Леночке оценки объективно ставить.
- Да, у нас это не принято. Найдите репетитора.
- Так во всех школах разные программы. Разные подходы. Может, вы позанимаетесь?
Деньги были нужны и я согласился. Тем более что дополнительно позаниматься решила еще и Ленина одноклассница - Наташа. На занятия историей девочки три раза в неделю приходили ко мне домой. Очень красиво одетыми приходили. Может быть, даже несколько вызывающе. И рассаживались очень свободно.
Жениться я не успел, перебивался, как говорится, случайными половыми связями. Не удивительно, что через некоторое время девочки стали мне едва не сниться. Я понимал, конечно, что им всего по двенадцать-тринадцать лет. И не одобрял никогда педофилию. Да не хотел меня слушать организм. Потянуло его на запретный и очень соблазнительный плод. Тем более что девочки совершенно перестали меня смущаться. Рассказывали за чаем про свои первые сексуальные опыты. В том числе друг с другом. Советовались.
И однажды это случилось. Закружились мои девочки под заводную музыку, увлеклись да и раздели друг дружку. Некоторое время я еще соображал, выпроводить их пытался. Да куда там…
Не обманули меня подружки. Был у них до меня любовный опыт. И, чего греха таить, очень хорошо мне было в тот день. Это был первый и последний раз в жизни, когда я кричал от наслаждения.
А через пару часов пришли ко мне два папы. Пришли и включили видеокассету с нашими утехами. Была, оказывается, у Леночки в сумочке портативная видеокамера.
- Одной двенадцать, другой тринадцать. Что с такими как ты на зоне делают, слышал? – Спросил меня один папа.
Это был первый и последний раз в жизни, когда от страха я потерял сознание. Однако в чувство меня привели быстро.
- Все, что угодно. Квартиру забирайте, всю жизнь вам платить буду… - промямлил я в склонившиеся надо мной лица.
- Не нужна нам твоя квартира. И деньги не нужны. Сделаешь, что велим, спасешь свою задницу. В прямом и переносном смысле.
Откуда мне было знать тогда, что столкнулся я с первыми Товарищами. И Леночка с Наташей не кто-нибудь, а самой Первой Волны дети. Получше иного агента подготовленные. Даже двойки по истории не случайно получавшие.
- Я все сделаю, говорите… - трясся я.
- Ты свой класс в поход на праздники поведешь, так?
- Да, на Лесные Озера.
- Железную дорогу там знаешь? Так вот, заведешь класс туда. Ближе к ночи. Предлог выдумаешь. Два товарных вагона около карьера увидишь. В последний всех посадишь. Закроешься там. Утром вагон прицепят к поезду. Через три дня дороги будете на месте.
- Что с детьми будет?
- А это не твое дело. Тебе о другом думать надо - как от зоны спастись. Квартиру свою убогую брось. На месте прибытия получишь новый паспорт и деньги. Хватит, чтобы новую жизнь даже в Москве начать.
- Так кроме меня в поход Нина, физрук наш, идет.
- Не пойдет. Заболеет она перед самым походом. Живот прихватит…
Короче говоря, согласился я. Особенно после просмотра документального кино о том, как на зонах опускают. Оно на видеокассете было записано сразу после наших любовных экспериментов.
Товарищи выдали мне подробную инструкцию. Путеводитель, как они говорили. В тот раз все прошло без сучка, без задоринки. Никто вагон не вскрывал, никакие менты с автоматами в него не лезли. После того раза я милиции бояться перестал.
А уж в этот раз – тем более. Что ни говори, в новогоднюю ночь менты даже такое ЧП, как пропажа пятидесяти детей, начнут расследовать отнюдь не на трезвую голову. Искать будут плохо и не там. И уж явно не в товарных вагонах. Пошныряют по городку, трассу осмотрят и утра ждать станут. А я в это время буду отдаляться от них. На шестьдесят-семьдесят километров каждый час. Про автобус я уже говорил. Правда, я сначала хотел его с обрыва спустить – чтобы снегом сильно присыпало. Потом передумал – возни много, да и не так загадочно получится. Квартиру мою найдут далеко не сразу, да и нет там никаких улик. Вон сколько накануне убирался. Внешность у меня тоже, мягко говоря, не своя была. Документы все поддельные - спасибо Товарищам. Так что, если не хотят родители бездетными умирать, в самый раз новых детей заводить. И уже никуда от себя не отпускать. Даже с дедами Морозами.