Что-то фантазия разыгралась. Конечно, никак она не посмотрела и не хмыкнула, назвала сумму, и все.
– А когда придет? – поинтересовалась я.
– Завтра, – равнодушно бросила она.
– Как завтра? – опешила я. – А почему не сегодня?
– Так поздно уже. Вот если бы с утра…
– Что поздно? – возмутилась я. – Вам же только отстучать!
– А доставка? – прищурилась почтальонша. – По-вашему, почта круглосуточно работает? Так что завтра, девушка, доставим в лучшем виде, не волнуйтесь!
Уже возвращаясь, я сообразила, что Ленечка только завтра и будет дома. Зря тетеньку доставала. Ладно, проехали. Значит, завтра он приедет, получит… Если сразу ответит, телеграмма придет через день… Еще почти два дня ждать! Что же я делать-то буду все это время?
Я ничего и не делала остаток этого дня и весь следующий. Даже на массаже больше не появлялась, только тупо ходила купаться. Впрочем, так проводит отпуск большинство отдыхающих, а я еще чем-то недовольна.
Я бездумно наблюдала, как девочка лет пяти сидит на корточках у самой кромки и бросает в воду мелкие камни.
– Девочка, нельзя камешки в воду бросать, – назидательно сказала ей грузная тетка с ярко-накрашеными красной помадой губами. – Камешкам больно, они плакать будут!
Я хрюкнула от смеха.
– Да, – протянула Лариска. – Камешкам, однозначно, будет больно!
– Так, почту привозят после двенадцати, – прикидывала я, возвращаясь с пляжа. – Значит, уже принесли… – Я невольно ускорила шаг. – Сегодня телеграмма должна прийти!..
– Ты скоро с ума сойдешь с этой телеграммой, – хмыкнула Лариска.
Дежурная на ресепшене, завидев меня, сразу сказала:
– Принесли почту!
Видимо, я уже намозолила глаза, крутясь у стенда с почтой в надежде, что телеграмма придет пораньше. Подбежав, я проверила полку под буквой «А» – корреспонденцию раскладывали по фамилиям. Так, письма – господи, кому-то сюда пишут! – и все… Мне стало больно, прямо как камешкам.
– Сегодня должна была прийти… – растерянно сказала я. – Почему же…
– Что ж ты так убиваешься-то? – скептически осведомилась Лариска. – Только от тебя и слышно было: Ленечка такой да Ленечка сякой… А теперь прямо жить без него не можешь. Не верю!
– Я сама не верю, – вздохнула я.
После ужина я завалилась на кровать. Из окна доносились всплески воды, радостные крики и музыка, но меня все это словно перестало касаться… В дверь постучали. На миг показалось, что это Ленечка. Сейчас зайдет за мной, и мы пойдем гулять, на дискотеку, на море…
На пороге стояла Лариска.
– Ну-ка хватит, – решительно сказала она, посмотрев на мою страдальческую физиономию. – Собирайся, идем на дискотеку!
– А что я там буду делать? – заныла я. – Стенку подпирать?
– А что ты там раньше делала?
– Раньше у меня Ленечка был! Я с ним капитально засветилась, кто меня теперь пригласит? Никому чужого не надо!
– Наоборот! – горячо возразила Лариска. – Раз ты нужна одному, то и другие невольно заинтересуются. Ничего ты не понимаешь в мужской психологии!
– Да где уж нам, – угрюмо заметила я.
– Собирайся!
– Ну черт с тобой, – вздохнула я и полезла в шкаф.
– Что я говорила? – ныла я, стоя рядом с Лариской на краю площадки.
В быстрых танцах мы, конечно, приняли участие, но когда дело дошло до медляков…
– Подожди, – энергично заметила она. – Будет тебе дудка, будет и свисток. О, смотри! – вдруг оживилась она. – Секс-символ! К нам идет!
В первый момент я даже не поняла, о ком она говорит, а потом и сама увидела плейбоя не первой молодости, клеившегося ко мне в день рождения. При воспоминании о том дне у меня заныло сердце…
– Разрешите? – он протянул руку и даже, кажется, поклонился.
Танцевал плейбой ужасно. Просто в худших традициях – мимо музыки, прижимаясь где можно и где нельзя… Нет, это просто безобразие, что у Ленечки нет мобильного, думала я, пытаясь незаметно отодвинуться. Уж какой-нибудь дешевенький-то мог бы себе позволить, тогда бы эсэмэсками переписывались… А то какие-то телеграммы дурацкие, ужас!
Песня наконец кончилась, плейбой – кстати, что же он не представился-то? – отвел меня на место, и я сказала Лариске:
– Все, с меня хватит. Я пошла.
Он понимающе посмотрела на меня и больше задерживать не стала.
На следующий день я уже не бегала проверять стенд. А когда мы возвращались с пляжа, Лариска первой заметила:
– Принесли почту. Иди смотри.
Я подошла, дрожащими пальцами перебрала конверты. Есть! Узкая белая полоска тряслась в моих пальцах, и я еле прочитала: «Доехал хорошо. Люблю, скучаю. Леня»
Я всхлипнула. «Я тебе в любви не признавался»…
– Дай посмотреть! – запрыгала вокруг меня Лариска.
– Нет! – Я спрятала листок за спину, но тут же передумала: – Ладно, держи.
Дежурная – та же, что и вчера – выбежала из-за своей стойки:
– У вас что-нибудь случилось?
– Ничего, – пожала плечами Лариска. – Телеграмму вот читаем…
Дежурная внимательно посмотрела на меня и спросила:
– От него?
Я кивнула. Интересно, давно мы объектом всеобщего внимания стали? И весь ли дом отдыха в курсе наших отношений или еще остались непосвященные?
9
Мама растолкала меня за пятнадцать минут до законного подъема.
– Вставай, тебе там телеграмму принесли!
– Какую еще телеграмму? – спросонья ничего не поняла я.
– Электронную, – усмехнулась она.
– Что? – я так удивилась, что окончательно проснулась. – У меня комп телеграммы не принимает…
– А эту тетенька почтальон принесла, – продолжала смеяться мама.
До меня наконец дошло. Возмущенно бросив:
– Ну, мам, ты шутница! – я вскочила, накинула халатик и понеслась к входной двери.
Возле нее действительно обнаружилась тетенька «с толстой сумкой на ремне», недовольно проворчавшая:
– Побыстрее нельзя? Мне еще пять домов обходить!
– А вы бы еще пораньше пришли, – вяло возмутилась я, расписываясь в ведомости.
Захлопнув дверь, я рассмотрела бумажку, которую мне всучила почтальонша – почему-то это была не привычная узкая полоска, а листок, сложенный книжечкой, на первой стороне которого красовалась гордая надпись «Вызов». «Вызов» у меня ассоциировался исключительно с дуэлью, но это был уже какой-то полный бред, и я развернула бумагу. «Приглашаетесь переговоры Астраханью видеотелефону адресу Москва Арбат 46 Моспочтампт».
– Мам! – обалдело позвала я. – А видеотелефоны бывают?
– Не знаю, – с сомнением отозвалась она. – В фантастике сплошь и рядом, а вот в реальности… А тебе зачем?
– Приглашаюсь переговоры видеотелефону, – с листа прочитала я.
– С кем?
– Астраханью.
– Так это же Ленечка твой, – осторожно заметила мама.
– Конечно, Ленечка, кто же еще! – ворчливо отозвалась я.
Ворчала я, впрочем, больше для вида, на самом деле что-то в груди трепыхнулось и подкатило к горлу, перехватывая дыхание. Остатки сна как рукой сняло, но соображать я лучше не стала: зубная паста три раза сваливалась со щетки, прежде чем мне удалось почистить зубы, кофе выплеснулся мимо чашки прямо в тарелку с кашей – спасибо, не на колени! – никак не находились целые колготки…
– Ты опоздаешь, – наконец заметила мама. – Сколько можно копаться?
– Не знаю, что надеть, – пожаловалась я. – Он же меня только в летней одежде видел, а сейчас уже холодно…
– И что? Боишься, не узнает?
– Очень смешно! – фыркнула я. – Я вот думаю: свитер или пиджак? Пиджак – как-то официально, а свитер, наоборот, слишком просто…
– Ты опоздаешь, – снова сказала она.
– Ладно, пиджак, – наконец решила я. – Пусть видит, какая я деловая девушка.
– Да уж ты деловая! – протянула мама. – Собираешься, как на свадьбу!
– Ну почти, – пробормотала я, лихорадочно подводя глаза.
Руки дрожали, и карандаш все время соскальзывал, оставляя разводы. Там, на море, я почти не красилась, а вот сейчас пусть увидит… Черт, действительно ведь опаздываю! А еще на работу надо позвонить, предупредить, что задержусь… В трубке наглухо прописались короткие гудки. Опять кто-то треплется с утра пораньше. Ладно, попозже позвоню с мобильного.
– Зонтик возьми! – крикнула мама мне вслед. – Дождь обещали!
Но я уже запрыгивала в лифт и возвращаться не стала.
Дождя пока не было, но небо казалось низким и мрачным, как потолок подвала. Выйдя из метро на «Смоленской», я пролетела мимо дурацкого памятника Пушкину с Гончаровой и влетела в здание почтамта на целых десять минут раньше назначенного времени.
– Здрасть, я на переговоры по видеотелефону! – на одном дыхании выпалила я.
– Что? – удивилась девушка за стеклянной перегородкой.