– Чего ты кричишь? Сказала бы сразу спокойно! – проворчала Ольга и стала вызывать врача.
Таня с интересом посмотрела на часы, потом на сестру. Та спокойно уселась у телефона и, шевеля губами, начала набирать телефон из папенькиного справочника.
– Оль, тебя мама в детстве головой об пол не роняла? – не выдержала Таня.
– Что опять не так? – обиделась Лелька.
– Все не так. Хоть бы тебя кто-нибудь когда-нибудь за твою дурь побил, – вздохнула сестра. – Ты звонишь в папашкину поликлинику. По этому телефону он врача вызывает. А телефона детской поликлиники у нас нет. Его надо узнать. И даже если ты его узнаешь, то звонить надо утром. Сейчас ночь!
– Интересно, – пробормотала Ольга. – А если ребенку плохо сейчас? Почему я должна ждать до утра?
– Оль, ему не плохо, у него просто сопли. А когда станет совсем плохо, можно вызвать «Скорую»!
Утром проинструктированная Лелька позвонила в регистратуру детской поликлиники и на первый же вопрос: «Есть ли у ребенка температура?» – ответила: «Не знаю, вроде нет».
– Феерическая дура, – покачала головой Татьяна, многозначительно поглядев на маму.
– Они сказали, чтобы мы сами в поликлинику шли, наш врач как раз сейчас принимает! – с изумлением сообщила Ольга домочадцам.
Таня молча отвернулась, решив поберечь нервы. У мамы поднялось давление. Папенька как тягловая сила не рассматривался. Поэтому тащиться с сестрой в поликлинику пришлось Тане.
– Как же ты мне надоела! – возмущалась Татьяна, одеваясь в коридоре. – Мне надо костюм отпаривать, меня заказчица ждет!
– Тань, мы же быстро, – сюсюкала Ольга.
– Ха-ха, – веселился папашка. – Когда это в наших поликлиниках было быстро? Засядете там на полдня.
– Сейчас сам пойдешь, – угрожающе прошипела Татьяна. – Тут вообще кто-нибудь, кроме меня, может делать хоть что-нибудь?
Анатолий Васильевич тут же юрким моллюском уполз в свою раковину и затих.
Как и ожидалось, народа в поликлинике было как на первомайском салюте. По ощущениям – пришел весь район.
– Ой, – искренне изумилась Ольга. – А что, все заболели?
– Заткнись! – бросила Таня. – И быстро иди раздеваться и занимать очередь в свой кабинет. Я пока в регистратуру за карточкой.
– Откуда ты все знаешь?
– В отличие от тебя, я таскалась с папенькой в поликлинику. Если бы ты хоть раз поучаствовала в прохождении медкомиссии, то значительно обогатила бы свой куцый жизненный опыт. Быстро вали, я сказала. У меня нет половины дня, мне работать надо. – Татьяна толкнула сестру в пятую точку и пристроилась в хвост очереди, стоявшей в регистратуру.
Когда она наконец взяла карточку и ринулась к стенду со списком участков, Ольга с Вадиком обнаружились там. Сестра, сведя бровки «домиком», изучала таблицу, изредка потряхивая кряхтящего ребенка.
– Ты почему не в очереди? – сжав зубы, спросила Татьяна, с трудом удерживаясь от желания дать Лельке по башке.
– Слушай. Я никак не могу вспомнить фамилию нашего врача, – проблеяла Ольга. – Она у нее мудреная такая…
– Да! – взревела Татьяна. – Ужас, какая мудреная! Морковкина ее фамилия! Даже я запомнила, хотя приходила она к тебе, а не ко мне! Быстро иди за мной, у нас двенадцатый кабинет!
Как и следовало ожидать, все пространство у кабинета уже было забито болящими детьми и их мамашками.
– Что, все сюда? – громко изумилась подошедшая Ольга. – Но мы же не можем ждать! Вадик подхватит какую-нибудь инфекцию!
– Нет, вам одной надо, – желчно парировала ближайшая девица с кривоногим карапузом у подола. – А все остальные здоровые и пришли просто так, пообщаться.
Ольга беспомощно оглянулась на Татьяну, видимо, ожидая, что сестра немедленно полезет в драку, дабы защитить ее и малыша и как-то организовать внеочередное попадание в кабинет. Татьяна демонстративно отвернулась.
– Мне тяжело, – проныла Ольга, перехватив Вадика повыше, как торбу. – Давай в следующий раз придем, когда людей не будет.
– Милая, да чего ты? – воскликнула бабулька. – Вон, положь его на пеленальный столик, к моему, да распеленай, а то спарится дитя-то.
– А вдруг ваш заразный? – рассудительно возразила Лелька. – Еще чихнет на Вадичку. Мало ли, с чем вы к врачу пришли.
Бабка обиженно поджала губы и самоустранилась от дискуссии.
Таня выразительно крутанула пальцем у виска, осуждающе глянув на сестру.
Молоденькая врач не справлялась с потоком, поэтому вызывать стали по двое. Ольга пошла вместе с бровастым папашкой, чей отпрыск с воем носился по коридору, изображая реактивный самолет. Когда за ними закрылась дверь, на этаже стало тише. Через пару минут Лелька высунулась и поманила Таню:
– Тебе велели зайти!
Таня в изумлении быстро затолкала куртку в пакет и вошла в кабинет.
Папашка виновато мялся у стола, а полная, румяная докторша, сдерживая смех, что-то писала в тетради.
– Ладно, папочка, – улыбалась она, – домашний телефон вы не знаете. А какой хоть садик-то?
– А, садик знаю, – повеселел родитель и уверенно ткнул лапой вправо. – Через проспект, красный.
– Мне номер нужен, – закатила глаза доктор Морковкина.
– Да который за помойкой, – терпеливо пояснял непонятливой врачихе папашка. – Его все знают. Там еще яма, и парковаться неудобно.
– Сто раз просили не присылать с детьми пап, – пробормотала пожилая медсестра. – Вот так в справке и запишем: «Выписан в садик за помойкой».
Татьяна прыснула, но медсестра строго осадила ее:
– Ваша мамочка еще чище выдала. Так что не веселитесь тут.
Бросив на Лельку уничтожающий взгляд, Таня притихла. Она терялась в догадках, что могла натворить сестрица.
Когда пыхтящего от возмущения папашку выдворили из кабинета, участковый врач улыбнулась Татьяне и спросила:
– Это вы с мамочкой пришли?
– Да, я. С мамочкой.
– А чего ж она у вас не в курсе, ввели ли ребенку прикорм? Вон у младенца вся попа в диатезе, корки сплошные, потому и температура поднялась. Да еще зубы режутся. Вы в рот-то ему заглядывали?
– Я? – возмутилась Таня. – У него мама есть. Зачем я ребенку в рот полезу? Я вообще не в курсе, что у них там резаться должно. У меня детей нет. Считайте меня папой. Я на них деньги зарабатываю.
– Да, она вообще ни в чем не разбирается, – снисходительно вякнула Лелька.
Таня промолчала, с шумом выдохнув.
Из последующей беседы выяснилось, что Лелька имеет очень отдаленное представление о том, чем и как надо заниматься с ребенком. Почти при любом вопросе она либо беспомощно оглядывалась на Таню, либо говорила, что «этим у нас занимается бабушка».
Врач посмотрела на молодую мать с непередаваемым выражением лица и назвала лекарства, которые надо купить. Ольга уставилась на Таню, а та со вздохом попросила записать на бумажке.
Идти в аптеку за лекарствами все равно пришлось бы ей. Ольга нормально могла купить лишь краски. Все остальное она считала малозначимым и особо не напрягалась.
Уходя, Татьяна взяла у участковой номер телефона. На всякий случай. И предложила обращаться, если понадобятся услуги портнихи. Услуги портнихи, особенно в тогдашних условиях тотального дефицита нормальной одежды, просто не могли не понадобиться.
Через полгода Катерина Морковкина уже ходила к ним пить чай, а через год ее можно было называть подругой.
За десять лет у Татьяны так и не появилось более близкого друга, чем Катя.
– Ну, что? – Катя распахнула двери и втянула гостью в квартиру. – Разувайся. И давай взятку. Хоть бы кто догадался мне подношения спиртным делать. Так нет. Регулярно конфеты тащат. И шоколадки. Я уже кондитерскую могу открывать. И запить все это богатство нечем.
– Ты бы спилась, если бы тебе все бутыли носили, – усмехнулась Татьяна.
– Не груби доктору! – расхохоталась Катя. – Чего у тебя случилось? Снова сестрица учудила?
– У нее опять любовь. И эта паразитка прогуляла рабочий день.
– Ай, какой кошмар. И что, ее теперь уволят?
– Вот надо бы. Только мама расстроится. Я боюсь, что эта бестолочь снова куда-нибудь влипнет. – Таня уселась на стул и блаженно вытянула ноги.
– Она живет, как настоящая женщина. У каждой нормальной бабы должен быть мужик. Мы имеем право успокаиваться только тогда, когда в нашем стойле стоит какой-нибудь конь. – Катерина выставила рюмки и пошевелила аккуратно выщипанными бровями. – Наливай!
– У Лельки этих коней, как у тебя шоколадок. Только что-то они все на скачках бегают да на чужом ипподроме. Надоела она мне. Сил нет. Из-за нее ни жизнь не устроить, не отдохнуть нормально.
– Не привирай. Жизнь тебе не устроить, потому что у тебя не складывается. Надо просто выделить время и поднапрячься. А ты со своим ателье носишься, как дурень с писаной торбой. Знаешь, сколько в Интернете холостых мужиков?
– Нормальные кучкуются в других местах! – возразила Таня. – Тем более что у тебя пока ни одного нормального оттуда не выудилось. Сплошные разочарования!