– Ма, да все вышло совершенно случайно, – принялся доказывать я. – Она вообще была далеко от меня. Ехала и вдруг провалилась. Да мы же ее и не бросили. Наоборот, вытащили… В чем я виноват?
– Опять про свое заладил! – в сердцах воскликнула мама. – Я имела в виду совершенно другое. А что касается Серебряных прудов, то больше вы на них кататься не пойдете. Мы с Юлией Павловной твердо решили. Господи! Подвергать жизнь детей такому риску. Как же мы раньше-то не подумали. Вот уж поистине: гром не грянет, мужик не перекрестится.
– Мама! – заорал я. – Да какой риск? Там вся округа уже много лет ездит.
– Какой риск, сам видишь, – многозначительно произнесла моя дорогая родительница. – Так сказать, результат налицо.
– А по-моему, это обыкновенная случайность, – пришел мне на помощь Макси-Кот.
– Кстати, твоих родителей я тоже предупрежу, – пообещала мать. – И вообще, не заговаривайте мне зубы.
– И не думали, – совершенно искренне произнес я.
– Как это ты не думаешь! – со все возрастающим возмущением продолжала мать. – Почему вы вчера упорно скрывали от меня истину?
Час от часу не легче. Я сильно напрягся, пытаясь понять, что она имеет в виду и какую именно истину мы с Котом вчера от нее скрыли. Но сколько ни ломал голову, ничего глобального на ум не приходило. Может, Макс догадывается? Я внимательно посмотрел на него. Рожа у него сейчас была крайне глупая. Он тоже явно не постигал ситуацию.
– Ага. Молчите. Значит, все-таки стыдно, – по-своему оценила наше замешательство мать.
– Да чего стыдного? – спросил я.
– Лгать, милый мой, стыдно и скрывать тоже стыдно, – прокурорским голосом проговорила она.
Тут я не выдержал:
– Да что мы скрывали?
– Правду про день рождения, – с таким видом отозвалась родительница, будто празднование Жанниного пятнадцатилетия окончилось, по крайней мере, двумя убийствами.
Честно сказать, у меня отлегло от сердца.
– А чего такого? – пожал я плечами. – День рождения как день рождения. Бывает лучше, бывает хуже.
– Ты в этом уверен? – направила на меня рентгеновский взгляд мать.
– Уверен, – кивнул я.
Кот тоже на всякий пожарный молча кивнул, хотя в этом не было надобности. Мать все равно сейчас на него не смотрела.
– Значит, уверен? – ледяным голосом переспросила она.
– Ну да, – вновь кивнул я.
– Вот это и плохо, – скорбно произнесла мать.
Я почувствовал себя жутким грешником и вяло осведомился:
– А собственно, что там случилось, на дне рождения этом?
– Да, наверное, вам виднее, – не сводила с меня пытливого взгляда родительница.
Я не знал, до какой степени Жанна была откровенна по поводу вчерашнего с Юлией Павловной. Подставлять ее не хотелось. Поэтому, бросив на маму непонимающий взгляд, я подумал: «Вот сперва прозондирую почву, насколько ты в курсе, а потом уж чистосердечно признаюсь».
Макси-Кот, по-видимому, принял такое же решение и осторожно поинтересовался:
– Тетя Марина, а что, собственно, вчера там случилось? Может, мы с Федором просто не заметили?
– И торта вы тоже не заметили? – перевела испытующий взгляд с меня на Кота мать.
– Ах то-орт, – протянул Макси-Кот и умолк.
– Так что у нас там с тортом? – продолжала буравить его глазами моя родительница.
– Ну-у… – Макси-Кот, видимо, поняв, что совсем без комментариев обойтись не удастся, как-то неопределенно добавил: – С тортом Пирс во всем виноват.
– Ага! – издала торжествующее восклицание мать. – Значит, что-то вы все же заметили.
«Кажется, она знает о вчерашнем лишь приблизительно», – пронеслось у меня в голове. И я быстро проговорил:
– Подумаешь, торт. Пирс испортил его. Но у нас был другой.
– И мы его съели, – подхватил Макси-Кот.
– Значит, по-вашему, день рождения прошел вполне хорошо, – исполненным подозрительности тоном произнесла мать.
– Отлично прошел! – хором заверили мы.
– Было классно и весело, – сообщил Макси-Кот.
Мать хмыкнула:
– Так почему же Жанна была такая грустная и расстроенная? Мне Юлия Павловна сейчас рассказала, что, когда вернулась домой, Жанночка чуть не плакала.
«Та-ак, – отметил про себя я. – Значит, она матери ничего не рассказала. И теперь обе родительницы пытаются выведать обо всем у нас. Нет уж. Не на таких напали».
– Ну, вообще-то, она немного из-за торта расстроилась, – произнес я вслух.
– Он все-таки был со свечами, – добавил Макси-Кот, – а второй – без свечей.
– Первый они делали сами, а второй был из магазина, – подхватил я.
По виду матери я понял: наши с Котом слова не слишком ее убедили.
– То есть вы считаете, что Жанна расстроилась из-за торта? – решила уточнить она.
– Больше нам и считать нечего, – стоял на своем я. – В остальном день рождения получился очень хороший.
– И вы уверены, что ничего от меня не скрываете? – продолжила допрос моя родительница.
Разговор явно заходил в тупик. Мы с Котом стояли насмерть, а мать нам не верила.
Я уже лихорадочно обдумывал способ, как бы естественным и ненавязчивым образом перевести разговор на другую тему, когда мы с Максом получили совершенно неожиданную, но очень своевременную поддержку со стороны моего родного предка. То есть вообще-то он не собирался нас поддерживать. Просто так вышло.
Из кухни послышались ужасающий грохот, вопль и звон разбитой посуды.
– Полочка! – возопила мать и кинулась со всех ног к отцу.
Макси-Кот усмехнулся:
– Твой предок сработал вовремя. Иначе она еще долго бы нас пытала.
Он будто читал мои мысли. Впрочем, учитывая, что мы дружим с первого класса, это неудивительно.
– Судя по всему, Жаннина мать дала моей задание разнюхать, что к чему, – теперь не сомневался я. – А значит, сама Жанка молчала, как партизан. Но вообще, Макс, тебе не кажется, что ей последние дни как-то сильно не везет?
– Надо быть полным идиотом, чтобы этого не заметить, – откликнулся он. – Сам прикинь, Фома. Человек устраивает пятнадцатилетие. А оно, как известно, бывает раз в жизни.
– Очень мудрое замечание, – перебил я. – Между прочим, любое «летие» бывает у человека раз в жизни. Если ты до сих пор не догадывался, то учти на будущее.
– Слушай, Фома, не придирайся к словам, – поморщился Макси-Кот.
«Чья бы корова мычала», – подумалось мне. Коту вообще палец в рот не клади.
– В общем, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Жанке хотелось устроить веселый праздник. И вот, не успели еще все собраться и сесть за стол…
– Собраться-то все приглашенные как раз успели, – уточнил я.
– Опять ты перебиваешь, – нахмурился Макс. – Вот именно, что успели, но только-только. И тут является этот ваш придурок. Кстати, по-моему, улетный экземпляр. Так сказать, носитель современной народной мудрости. Я бы на месте Жанки отнесся к его приходу с юмором, и тогда получилось бы очень весело.
– Это тебе, может, весело, – заспорил я. – А если целые дни проводить с ним в школе, то никакого юмора не хватит.
– Фиг с ним, с юмором, – отмахнулся Макс. – Главное, что явление Толяна стало первым звеном в цепи Жанкиных непрух.
– Уже ближе к делу, – кивнул я. – Но в таком случае ей, по идее, ничего больше грозить не должно.
– Не понял, Фомин, – хорошо сымитировал Макс скрипучий голос нашего бывшего учителя математики. То есть, вернее, моего бывшего. Ведь Кот по-прежнему учился в нашей старой школе на Садовом кольце.
– Тут и понимать нечего, – принялся растолковывать я. – Если Толян был первой непрухой, торт – второй, а полынья – третьей, значит, полоса неприятностей у Жанны кончилась. Ведь народная мудрость гласит: «Бог любит троицу».
– Смотря с какой стороны взглянуть на проблему, – засомневался Макси-Кот. – Я, например, склонен расценивать Толяна и торт в качестве причины и следствия. А значит, вчера произошла только одна непруха, сегодня – вторая…
– То есть, по-твоему, с Жанной еще что-то может случиться? – встревожился я.
– Исходя из твоей, Фома, логики, вполне вероятно, – сказал Кот.
Меня охватила растерянность.
– Что же нам теперь делать?
– Вот уж не знаю, – покачал головой мой старый друг.
Я тоже не знал, и от этого моя тревога возросла.
– Слушай, Макс, по-моему, надо хоть предупредить ее, чтобы она вела себя осторожней.
– Наверное, ты прав, – без особого воодушевления произнес Макси-Кот. – Но только как ты это себе представляешь?
– Ну-у…
Я умолк. И впрямь, как мы предупредим ее и |о чем? Скажем, мол, будь осторожней, а дальше? Вот, например, можно ли было предугадать визит Толяна и его последствия? Или чем кончится наше сегодняшнее катание на коньках? Ведь на (прошлой неделе мы тоже ходили на Серебряные труды, катались ровно на том же месте, причем 5ез малейших происшествий.
– Да, Макс, предупреждать бесполезно, – признал его правоту я. – Но мне все-таки непо–1ятно, откуда сегодня там взялась полынья?
– Кроме того, что я тебе уже говорил, мне в голову ничего не приходит, – откликнулся Кот. – Эх, пойти бы все-таки сейчас на пруды и проверить.