Его орда направилась к Саламандастрону, потрясая оружием и вопя:
— Фе-ра-го! Смерть им!
В обеденном зале за ужином сидели Урт Полосатый, сержант Сапвуд и Бычеглаз. Крики врагов долетали до их ушей. Бычеглаз устало вздохнул и поставил на стол свой бокал:
— Ночная атака, владыка. Может, заблокируем выходы и отсидимся? Они не причинят нам никакого вреда, все, что требуется, — это два десятка бойцов вокруг кратера.
Но Урт Могучий не желал сидеть спокойно, когда был малейший шанс вступить в битву. Он отодвинул стул:
— Что? Сидеть здесь, пока эти мерзавцы будут ползать по моей горе? Никогда! Сейчас самое время для того, чтобы устроить несколько сюрпризов для Фераго. Ступайте за мной. Нам понадобятся длинные палки, лучники и масло. Выкатите из моей кузницы большую бочку и поднимите ее на вершину кратера.
Фераго, сидя на невысокой скале вместе с Клитчем и Черноглазом, следил за своими солдатами, взбирающимися по камням крутого отрога Саламандастрона. Песьеголов зажег факел, и все остальные стали зажигать свои. Вскоре вся гора засветилась мигающими огнями, и атакующие принялись разыскивать входы в гору. Мокронос вел наверх трех хорьков, они были уже на половине пути, когда один из них крикнул:
— Глядите! Там вход, что-то вроде окна в горе среди камней!
Они стали взбираться туда, Мокронос прокладывал путь.
— Привет, братцы! Подходящий вечерок, чтобы поучиться летать, не так ли?
Барт Чертополох и Денежка сделали по выпаду своими длинными палками. Мокронос спохватился, но было уже поздно. Палка ударила его в грудь, и он полетел вниз с отчаянным криком. Следом полетели и его хорьки.
Далеко внизу Клитч зарычал на солдат, которые начали отступать:
— Вперед, безмозглые трусы! — И он сам стал взбираться наверх, колотя встречных своим копьем. — За мной!
Фераго тоже подбадривал солдат, направляя их по склону горы, обращенному к морю. Он выбрал этот склон, рассчитывая, что Фарран проложит путь по другой, береговой стороне горы.
Черноглаз зарядил свой лук:
— Мне зажечь стрелы, хозяин?
— Пустоголовый! — Фераго насмешливо отодвинул его в сторону. — Мы будем убиты собственным огнем. Вели солдатам зажечь больше факелов. Взбирайся с ними на гору, а там увидишь, можно ли стрелять из лука с близкого расстояния в те дыры, из которых они бросают свои бревна.
На прибрежной стороне кратера Урт Полосатый и Бычеглаз лили с горы из огромной бочки кузнечное масло и, когда бочка опустела, водрузили ее на кучу больших валунов. Затем барсук выбил из-под камней опору, и они покатились по склону горы. Урт с хохотом сбросил им вслед пустую бочку.
Продолжая упорно взбираться наверх, Клитч был уже почти на полпути.
Хорек Франг схватил его за лапу:
— Что это за шум?
— Шум? — Клитч резко оттолкнул хорька в сторону. — Это шум битвы, дурак.
Чуть выше по склону одна из крыс издала короткий вопль, когда первый валун сбил ее с ног, языки пламени охватили ее тело, и она покатилась вниз. Теперь уже камни сметали всех тех, кто находился в первых рядах атакующих. Скатываясь вниз, хищники превращались в огромные огненные шары, соприкоснувшись с факелами, зажженными по приказу Фераго.
Черноглаз и другие, кто еще только начал восхождение наверх, стали торопливо спускаться.
— Хозяин, уходи с дороги! — прокричал Черноглаз, проносясь мимо Фераго.
Фераго бросил взгляд назад и побежал. Передний отрог Саламандастрона был объят пламенем, камни катились и громыхали, ветер раздувал пламя, посылая смерть и разрушение орущей орде Убийцы. Над всем этим горностай услышал жуткий смех и воинственный клич Урта Могучего, Владыки Саламандастрона:
— Эу-у-ула-а-алиа-а-а!
Фарран Отравитель бесшумно проскользнул внутрь горы с дальней стороны кратера.