Бочонок бросил на них сердитый взгляд и отступил к местам на другой стороне стола, бормоча что-то своим дружкам, которые кивали в ответ и глупо хихикали.
Обед землероек был превосходным, он начался с рачков и супа из водорослей, затем последовал салат с сыром, и после всего этого подали пироги с начинкой из каштанов, за которыми появился горячий яблочный пудинг.
Лог-а-Лог наблюдал, как ест Пиккль, и восхищенно качал головой:
— Куда ты только все это помещаешь, Пиккль? Молодой заяц уничтожил вторую порцию яблочного пудинга и облизал ложку:
— Не беспокойся, Лог-а-Лог! Обжорство — это мой любимый вид спорта!
— Кролики не умеют объедаться по-настоящему, эта честь принадлежит землеройкам, — донесся громкий голос Бочонка.
Пиккль хмыкнул и помахал ложкой:
— Может, кролики и не умеют объедаться, мой толстый друг, но меня зовут Пиккль Фолгер, заяц из Саламандастрона, и в том, что касается еды, я обставлю тебя в любой день года.
Бочонок встал, глаза его потемнели от гнева.
— Никто не может обставить Бочонка из Гуосима! Пиккль повернулся к Лог-А-логу:
— Можно? Лог-а-Лог кивнул:
— Конечно, Пиккль. Но будь осторожен с Бочонком, он хитер. Я заметил, что он едва притрагивался к пище, так как собирался вызвать тебя на состязание.
— Не бойся, я с ним быстро управлюсь, — пожал плечами Пиккль.
В центре пещеры землеройки очистили стол, сделанный из старого дубового пня. За него уселись Пиккль и Бочонок, с вызовом глядевшие друг на друга, пока Лог-а-Лог объявлял правила:
— Вы согласны на яблочный пудинг?
Оба кивнули и взялись за ложки. Лог-а-Лог махнул лапой подавальщикам и продолжал:
— Боули-повар будет считать опустошаемые блюда. Во время еды можно пить пиво. Недоеденное блюдо в счет не идет, равно как запрещается бросать пищу на пол или прятать ее в одежде. Первый, кто не сможет поднять ложку из миски, будет считаться проигравшим. Ложки к бою… Начали!
Подавальщики прокладывали путь через толпу землероек, сгрудившихся вокруг соперников. На столе были поставлены миски с яблочным пудингом. Бочонок приступил к делу в спешке, в рекордное время он опустошил три миски, его челюсти работали как заведенные, ложка мелькала так, что ее не было видно. Пиккль же действовал не торопясь, он ел медленно, зато большими глотками и с удовольствием прожевывал каждый кусок. Многие землеройки криками стали подбадривать Бочонка. Мара стояла между Лог-а-Логом и Нордо, глядя на происходящее с некоторого расстояния.
Когда Бочонок опустошил пять мисок, Пиккль еще только приступил к третьей. Нордо стал тревожиться:
— Бочонок начал уже шестую миску. Что случилось с Пикклем? Он ест ужасно медленно, Мара.
Барсучиха только улыбнулась:
— Не беспокойся. Пиккль может состязаться даже с теми, кто вдвое больше его. Он ест медленно, потому что наслаждается едой. Бочонок, может, и умеет есть быстро, но ему далеко до Пиккля Фолгера.
Пиккль облизал ложку, отхлебнул пива из кружки и приступил к четвертой порции.
— Великолепный пудинг! Дайте мне рецепт. Старине Бочке тоже очень вкусно, так ведь? Фу, как некрасиво, а ты не очень-то аккуратный едок, Бочка!
С размазанным по подбородку пудингом толстяк и в самом деле выглядел ужасно. Он поднял голову и поглядел на Пиккля:
— Меня зовут Бочонок, заяц, и я заставлю тебя пожалеть о том, что ты согласился состязаться со мной.
— Кто же может пожалеть о такой превосходной кормежке?
После восьмой миски Бочонок стал замедлять темп. Он отодвинул миску в сторону и потянулся за следующей. Боули-повар помахал лапой с зажатой в ней поварешкой:
— Эта порция не доедена. В миске еще полно пудинга, смотри.
— Неважно, старина. — Пиккль выхватил миску у Бочонка. — Несите еще, а эту я доем. Остатки сладки, как говорят у нас в Саламандастроне.