Выпущенная в несчастливый час стрела запела в темноте и вонзилась прямо в горло брату Хэлу. Он издал короткий крик и упал навзничь.
Лук выпал из задрожавших лап Битоглаза.
— У-у-у! Что ты наделал, толстый идиот! Тура отпустил тетиву, и лук брякнулся на пол.
— Я ничего не наделал, умник нашелся. Это все ты!
— Заткнись, болтун. Это мы оба наделали. Тебе от этого легче?
Тура отыскал кусочек лепешки и принялся нервно жевать, не сводя глаз с брата Хэла. — 0-о-ох! Что же нам теперь делать, чудила? Битоглаз подобрал лук и изо всей силы попытался укусить его. Твердое дерево не поддалось, и он отбросил лук прочь. Тот упал рядом с братом Хэлом.
— Вот дурья башка, не мог обождать, пока мы тут развлекаемся? Ему обязательно надо было спускаться по этой лестнице. Говорю тебе, чудила, надо смываться из этого аббатства. Хватай что можешь и за мной!
Тура заторопился. Он разыскал еще лепешек, горшок меду и блюдо с орехами. Восхищенное шипение Битоглаза заставило его поднять глаза.
— Посмотри сюда!
Глаза Туры широко раскрылись, когда он увидел, что его товарищ держит меч.
— Даже Фераго не видел такого!
В этот раз Битоглаз был слишком взволнован, чтобы выругать приятеля за упоминание имени Фераго.
— Это сокровище…
Вскоре рассвет окрасил небо на востоке. Две ласки крадучись выбрались из аббатства через плетеные ворота в южной стене, затем прошли через открытую лужайку и исчезли в Лесу Цветущих Мхов.
К несчастью, Самким проснулся с первым лучом солнца. Вспомнив о событиях предыдущего вечера, он не мог больше оставаться в постели, желая снова увидеть меч, дабы увериться, что то был не сон. Арула еще похрапывала, когда он на цыпочках вышел из общей спальни и стал спускаться вниз по лестнице.
Самким шел так быстро, что споткнулся о тело брата Хэла и упал. С криком ужаса он перекатился и вскочил на лапы, но тут же упал снова. Под его лапами зазвенела тетива. Он высвободился и встал, держа лук.
Брат Ревунчик встал в обычное время, чтобы приготовить завтрак. Он торопливо начал спускаться по лестнице и вдруг замер на последней ступеньке, похолодев от ужаса. Держа в лапах лук, над распростертым телом брата Хэла, в горле которого торчала стрела, стоял Самким. Брат Ревунчик тяжело рухнул на ступеньку и проговорил внезапно охрипшим голосом:
— Самким, что ты наделал?
12
Ветролапка наложила на раненую лапу Сапвуда припарку из успокаивающих трав и плевеловый компресс. Урт Полосатый ходил взад и вперед по кузнице, словно раненый зверь. Сержант уже несколько раз рассказал ему свою историю, но барсук снова и снова засыпал его градом вопросов:
— Они схватили Мару или нет?
— Вряд ли. Я предупредил их вовремя, так что, думаю, Мара и Пиккль спаслись.
— Ты можешь, в конце концов, дать мне окончательный ответ, сержант? Схватили их или нет? Кто был там предводителем? Сколько их?
Сапвуд в отчаянии покачал головой и перевел взгляд на Ветролапку, Сережку, Светлячка, Морскую Траву и Бычеглаза. Все зайцы понимали, что Урт сильно взволнован. Бычеглаз встал между Сапвудом и барсуком:
— Владыка, я думаю, тебе нужно оставить Сапвуда в покое. По-моему, он и так рассказал все, что знал. Нам ясно, что дни еще не станут короче, когда орда хищников будет у наших ворот. Кричать на Сапвуда бесполезно.
Барсук дружески потрепал его по плечу:
— Спасибо, Бычеглаз. Ты прав. Сапвуд, дружище, как твоя лапа?
— Она и без повязки не очень-то болела.
— Хорошо. Теперь займемся делом. Бычеглаз, Светлячок и Сережка, соберите свои отряды и заприте все выходы, кроме центрального. Ветролапка и Морская Трава, посмотрите, достаточно ли провизии в горе, и проверьте уровень воды в бочках. Сапвуд, ты пойдешь со мной. Мы с тобой займемся оружием, чтобы обеспечить теплый прием всякому, кто надумает прийти к нам с визитом.