Не могу не похвалить Самкима и Арулу, они сегодня были прямо-таки славными ребятками. Так помогали брату Ревунчику, что можно подумать, родились на кухне.
— Приятно слышать о них добрые слова.
— А какого ты мнения об этих двух ласках?
— Ты имеешь в виду Битоглаза и Туру? Я бы не стала беспокоиться о них, матушка Долина.
Аббатиса повела свою приятельницу по тропинке, бегущей вокруг пруда.
— Надеюсь, ты права, Вера.
На первом этаже общей спальни горел свет. Брат Остролист, сестра Настурция и выдра Труган сидели на краю одной из кроватей. Вокруг них, прямо на полу, завернувшись в одеяла, расселась молодежь аббатства. Самким и Арула привели с собой двух ласок.
Арула шикнула на них:
— Тише, сейчас будем слушать интересные истории. Брат Остролист наклонился вперед, вглядываясь в мордочки своих слушателей, и перешел на тихий шепот:
— Кто-о-о хо-о-очет слушать исто-о-ории? Молодые захихикали и стали взволнованно подталкивать друг друга локтями:
— Мы-ы-ы хотим слушать исто-о-ории! Смотритель изолятора повел рассказ:
— Когда в ночи гаснут лучи
И ветер песню заводит,
Когда все спят, в густой снегопад,
По Рэдволлу призрак бродит…
Один из кротят жалобно пискнул и, задрожав, спрятался под одеяло:
— Бррр, я ужасно боюсь призраков. Толстенький выдренок присоединился к нему:
— Я тоже боюсь. Давай возьмемся за лапки. Тогда нас никто не схватит.
Когда снова воцарилось молчание, Остролист продолжил:
— В рубище грубом, цыкая зубом,
Бродит, охоту верша.
Дверь приоткроет, голодно воет:
«Съем я сейчас малыша!»
Мышата запищали и нырнули под кровать. Зубы Туры вдруг нервно застучали о край стакана, когда он попытался выпить немного напитка.
— Я т-т-так рад, что уже не молоденький и совсем не вкусный.
Битоглаз громко треснул его по голове и рявкнул:
— Замолчи и не мешай слушать!
Рассказчик продолжал свою кошмарную историю:
— И вот как-то ночью холодной,
Под бури грохот и гул,
Явился призрак голодный
И в спальню сюда заглянул.
Но встал тут мышонок и крикнул ему,
Тоже бледный, как призрак могил:
«Зачем тут бродишь и воешь во тьму?
Зачем ты меня разбудил?» -
«Я съем тебя!» — призрак напал на него.
Мышонок откликнулся: «Дудки!
Я — Мартин, Хранитель аббатства сего.
Оставь неуместные шутки!
Я — Мартин Воитель, проваливай прочь!
Имею я силу и честь!
Проваливай лучше в безлунную ночь —
И нечего маленьких есть!»
Из-под кровати послышалось радостное повизгивание:
— Ура! Это старина Мартин! И что он сделал, брат? Остролист поднялся, вынул из рукава длинный черпак и взял его так, будто это был меч.
— И поднял Мартин ржавый меч,
Пошел на супостата,
Чтоб на куски его рассечь,
Как свеклу для салата.
Отсек он уши, срезал нос,
И глаз врагу подбил,
И голову поганцу снес —
В капусту изрубил.
А затем и говорит призраку:
— Не знаю я, что ты за зверь, -
И не желаю знать.
Поди-ка сшей себя теперь,
А я намерен спать!
Аплодисменты и радостный смех заглушили конец истории о призраке в Рэдволле. И уже все настроились слушать следующую историю, когда Труган шаловливо провела корочкой хлеба по колену Битоглаза и завыла:
— У-у-у, посмотри-ка сюда, это хвост призрака.
У-у-у-а-а-а!
Насмерть перепуганный, тот перекатился через Туру и вскочил. Прошло некоторое время, до того как смех утих и порядок был восстановлен. Битоглаз все еще скреб пол лапами и продолжал нервно смеяться:
— Ха-ха, вовсе и нет никакого хвоста, это была шутка.
Тура схватил с полу корочку, затем легонько потрепал Битоглаза за ухо:
— Был, был хвост, дурья ты башка. Просто он исчез. У призрака хвост может исчезать, точняк!
Битоглаз еще раз осмотрел пустой пол и пожал плечами:
— Очень нужен мне этот Рэдволл, или как его там.