Майкл со стоном сделал первую, самую сладкую и приятную затяжку, разом окутавшись удушливым дымом. Его тело, жадно ждущее проникновения в легкие «дури», затрепетало, словно в припадке эпилепсии. Первую трубку граф выкурил всего за полминуты, жадными глубокими затяжками. Его наконец-то «отпустило», словно с груди сняли тяжелый камень, лежавший там последние три дня. Он поудобнее откинулся на подушки, ловя «приход», лениво раздумывая: сразу ли позвонить в колокольчик, вызывая одноглазого с новой трубкой или немного полежать, растягивая удовольствие.
Старым курильщикам требовалось три-четыре дозы за раз. Майкл еще не настолько захвачен наркотиком, ему нужно всего две, но каждые два-три дня, иначе начинается мучительная ломка. Каждый день Уитворта начинался с поисков денег на новую порцию «дури». То, что он в своем крайнем вылете не разбился, пребывая в «пограничном» состоянии, – большая удача. Постепенно, неделя за неделей, его захватывало равнодушие ко всему «внешнему». Всему, не связанному с этой пропитанной ядом подвальной комнатой, с засаленными подушками и скрипучими топчанами, продавленными сотнями тел. Всему, что больше трубки с тонким мундштуком: семья, далекий дом в Метрополии, эскадра, сослуживцы.
Полежав час, граф уже было собрался вызывать слугу и потянулся к колокольчику, но тут в щель между занавесок просунулось лицо девушки, «украшенной» красными пятнами ожогов. Рассмотрев в полумраке спокойное лицо капитана и прикрытые глаза, аборигенка проскользнула в «кабинет» и присела возле топчана. Майкл настолько расслабился, что не сразу заметил странность поведения уродины – она явно пыталась на слух понять – спит ли клиент или бодрствует. Впрочем, состояние Уитворта мало отличалось от сна.
Решив, что граф надежно вырубился, пребывая в наркотических эмпиреях, девчонка вдруг прыгнула ему на грудь и вцепилась ладонями в кадык. Переход от расслабленной неги к суровой окружающей действительности оказался настолько резким, что Уитворт первые мгновения даже не сопротивлялся. И только почувствовав, что в легких кончается воздух, начал действовать – попытался оттолкнуть уродину. Но она только сильнее сжала пальцы на кадыке. Близость смерти отрезвляюще подействовала на капитана – он резко, насколько мог, ударил девчонку кулаком в бок. И, вероятно, попал в больное место – громко ойкнув, несостоявшаяся душительница слетела с груди Майкла на пол.
– Ты что делаешь, тварь? – потирая саднящий кадык, рявкнул капитан. – Совсем ополоумела?
– Ты… ты… ты… – забубнила уродина, подбирая под себя ноги – готовилась к новому прыжку. – Ты сжег мою деревню!!!
– Чего?!! – даже слегка удивился Уитворт.
– Деревня Маленга в верховьях Великой реки, две луны назад! – выкрикнула девчонка, взвиваясь в воздух.
Капитан встретил ее прыжок ударом босой ноги, и легкое тельце унесло за занавеску. А Майкл, подобрав револьвер, пожал плечами:
– Маленга? В верховьях реки? Не помню! Я только на прошлой неделе три или четыре деревни бомбил… Кто их считает?
Девчонка рванулась в новую атаку, но на этот раз капитан был готов и встретил душительницу выстрелом в упор. Но наркотические пары все еще бродили в его голове – прицел оказался неточным, пуля лишь немного зацепила уродину. Причем, похоже, в тот самый кривой бок. Застонав, девка змеей уползла куда-то в полумрак за занавесками.
На шум прибежали толстяк-распорядитель и здоровенный охранник. Сунувшись в «кабинет», они сразу наткнулись на еще дымящееся дуло револьвера и отпрянули. Уитворт, поняв, что смертоубийство откладывается, опустил оружие и велел распорядителю войти. В двух словах он объяснил ситуацию, и прислуга немедленно ринулась на поиски виновницы переполоха. Но девчонка словно растворилась в ядовитой атмосфере опиокурильни.
Еще раз пожав плечами, Уитворт снова завалился на топчан, приняв от одноглазого новую трубку. Как шепнул распорядитель: «за счет заведения, в уплату за беспокойство».
* * *Наутро, просадив за один вечер за карточным столом все одолженные у майора Дойла деньги, капитан вышел из заведения старика Маклога и, поймав рикшу, отправился на аэродром. Где и попытался хоть немного привести себя в порядок. Что ему, правда, не очень удалось – сказывалась бессонная ночь и общее состояние больного организма. Но все же, умывшись, побрившись и поспав несколько часиков на свернутом чехле в тенечке под навесом рядом со своим аэропилом, Майкл пришел в доброе расположение духа и даже не стал орать на сержанта-техника, когда тот разбудил его на закате. Всего лишь дал сержанту в ухо и недовольно буркнул:
– Что надо, урод?
– Господин капитан, сэр, вас срочно вызывает господин полковник! – встав по стойке «смирно», оттарабанил техник.
Отряхнув мундир и поправив ремень, капитан отправился в штаб эскадры, насвистывая веселый опереточный мотивчик. На стоянках аэропилов и возле причальных мачт дирижаблей практически никого не было. Скорее всего полеты в сегодняшнем распорядке дня эскадры отсутствуют. В здании штаба тоже оказалось довольно пустынно – на своих местах сидели штабные, скучали в комнате для брифингов несколько дежурных пилотов, да бдил в приемной командира сухощавый пожилой лейтенант – адъютант полковника Элкета.
Кивком головы поздоровавшись с адъютантом, Уитворт зашел в кабинет командира без доклада. Элкет сидел в «мягком» уголке, утонув в пухлом кожаном кресле и курил сигару. Рядом, на диване, грея в руке бокал с бренди, вольготно расположился давешний майор-разведчик.
– О, капитан! Вы необыкновенно быстро! В этот раз вас не пришлось искать по всем злачным местам города! – язвительно сказал Элкет.
Впрочем, улыбнулся полковник вполне доброжелательно.
– Хотите бокальчик бренди?
– С удовольствием, сэр! – немедленно откликнулся Уитворт, судорожно соображая: к чему может привести подобная доброта командования. Пошлют в пехотную цепь с одним патроном в барабане?
За бренди, однако, почему-то пошел разведчик. По-хозяйски открыв поставец, набитый разнокалиберными бутылками, Дойл щедро плеснул в пузатый бокал и, сунув его Майклу, снова плюхнулся на свое место. А капитан, пригубив действительно замечательный напиток, так и остался стоять. Полковник примерно минуту рассматривал своего подчиненного сквозь клубы ароматного сигарного дыма и наконец соизволил произнести:
– Присаживайтесь, дорогой Майкл! Разговор у нас будет конфиденциальный.
Первым заговорил майор.
– Видите ли, капитан, наши высоколобые умники из технического комитета изобрели некое… чудо-оружие. И честь первыми применить его предоставлена вашей эскадре. После вчерашней… проверки… да, именно проверки, мы приняли решение доверить первую бомбардировку именно вам.
– Так это бомба? – уточнил Уитворт.
– Технически – да! – непонятно ответил майор.
– Вам, капитан, вполне достаточно знать, что эта штука крепится на штатный пилон вашего аэропила и для ее сброса используется штатное оборудование. Принцип действия оставьте ученым умникам! – веско сказал полковник. – Вылет завтра утром, на рассвете. Пойдете в одиночку.
– В одиночку, сэр? – удивился Уитворт.
– Я и майор Дойл будем контролировать ваши действия с дирижабля.
– А маршрут, сэр?
– Маршрут вам уже известен – тот самый объект возле деревни Пасан, который вы обрабатывали вчера. Надеюсь, что дорогу вы запомнили?
– Так точно, сэр, запомнил! – кивнул Уитворт. – Но мы ведь там все раскатали по камушку. Я сам видел, как в радиусе пары миль от этого… объекта горели джунгли!
– Храм богини смерти… – небрежно обронил Дойл.
– Что, простите, вы сказали? – Майклу показалось, что он ослышался.
– Я говорю: вчера вы раздолбали языческий храм! – спокойно ответил майор. – Аборигены посвятили его богине смерти. Это весьма почитаемый в этой вонючей дыре культ. Ей приносят кровавые человеческие жертвы. Так вот: по данным разведки, под этим храмом расположены многоуровневые подземелья, в которых во время бомбежки сумели спрятаться жрецы и большая часть мятежников. И наше чудо-оружие поможет изжарить проклятых язычников у собственных кровавых алтарей.
– Под землей? – снова решил уточнить капитан. – То есть эта штука может пробить несколько футов скального грунта?
– До шестидесяти ярдов скального грунта, если быть точным! – с крайне довольным видом ответил Дойл.
Уитворт кивнул. Ну что же – если майор говорит правду, то умники действительно создали нечто чудесное. И ужасное. Испробовать это новое оружие на грязных аборигенах – почетное задание.
– Капитан! Задание крайне секретное, поэтому с сего момента вы не должны покидать территорию штаба! – веско сказал Элкет. – Думаю, что будет лучше, если остаток дня и ночь вы проведете в моем кабинете. В комнате отдыха есть ватерклозет и умывальник. Спать будете на этом диване. Еду вам принесут из столовой. Инструкцию по применению нового боеприпаса вы получите непосредственно перед вылетом. Там есть нюансы, касающиеся высоты сброса. Вопросы?