– Это ставит меня в несколько затруднительное положение, – сказал ганзер чуть погодя. – Естественный мой порыв – отпустить тебя на все четыре стороны. Но я здесь работаю по контракту, а в нем обусловлено...
– Значит, ты не настоящий ганзер?
– Нет. Я обменщик, как и ты, а родом с Земли.
– Моя планета! – вскричал Марвин.
– Я уж и сам догадался, – ответил ганзер. – Ты американец? Скорее всего с Восточного побережья, может, из Коннектикута или Вермонта...
– Штат Нью-Йорк! – вскричал Марвин. – Я из Стэнхоупа!
– А я из Саранак-Лейка, – сказал ганзер. – Звать меня Отис Дагобер, мне тридцать семь лет.
С этими словами ганзер убрал лапу с груди Марвина.
– Мы соседи, – тихо произнес он. – Поэтому я не могу тебя убить, точно так же, как ты, я почти уверен, не мог бы убить меня, даже будь у тебя возможность. А теперь, когда мы узнали правду, вряд ли мы сможем продолжать наш страшный труд. Но это печально, потому что, значит, мы нарушили договорную дисциплину, а за ослушание фирма-наниматель произведет с нами окончательный расчет. А уж что это такое, ты и сам знаешь.
Марвин подавленно кивнул. Он знал слишком хорошо. С поникшей головой сидел он в безутешном молчании рядом с новым другом.
– Не вижу выхода, – сказал Марвин, после того как некоторое время обдумывал ситуацию. – Может, спрячемся в лесу на денек-другой? Но нас ведь наверняка разыщут.
Неожиданно вмешалось яйцо ганзера:
– Полно, будет вам, может, все не так безнадежно, как кажется!
– Что ты имеешь в виду? – спросил Марвин.
– Да вот, – сказало яйцо ганзера, покрываясь ямочками от удовольствия, – я считаю, за добро надо платить добром. Правда, я могу влипнуть в неприятнейшую историю... Но какого черта! Я думаю, что помогу вам покинуть планету.
Марвин и Отис рассыпались в благодарностях, но яйцо ганзера сразу предупредило их.
– Не исключено, что вы перестанете благодарить, когда увидите, что вас ждет, – сказало оно зловеще.
– Ничего не может быть хуже, – отозвался Отис.
– Вы еще удивитесь, – напрямик сказало яйцо ганзера. – Вы еще очень и очень удивитесь... Сюда, джентльмены.
– Но куда мы идем? – спросил Марвин.
– Я отведу вас к Отшельнику, – ответило яйцо ганзера и упорно не произносило больше ни слова. Оно решительно покатилось вперед, а Марвин с Отисом двинулись следом.
Глава 13
Шагали они и катились по дикому и буйному дождевому лесу, на каждом шагу ожидая опасности. Но ни одна тварь на них не набросилась, и в конце концов они вышли на лесную поляну.
Там они увидели посреди поляны грубо сколоченную хижину и сидящего перед ней на корточках человека.
– Вот Отшельник, – сказало яйцо ганзера. – Он совсем чокнутый.
У землян не было времени переварить эту информацию. Отшельник встал и воскликнул:
– А ну стоп, постой, остановись! Откройтесь моему разумению!
– Я – Марвин Флинн, – сказал Марвин, – а это мой друг Отис Дагобер. Мы хотим покинуть планету.
Казалось, Отшельник не расслышал; он гладил длинную бороду и задумчиво созерцал кроны деревьев. Низким унылым голосом он произнес:
– Он говорит, – перевело яйцо ганзера, – что предчувствовал, что вы придете именно этой дорогой.
– Он что, с приветом? – спросил Отис. – Он так разговаривает...
Отшельник сказал:
– Он не желает, чтоб вы шептались, – перевело яйцо ганзера. – Шепот наводит его на подозрения.
– Это-то я и без тебя мог сообразить, – сказал Флинн.
– Ну и сиди голодный, – оскорбилось яйцо ганзера. – Я просто старалось быть полезным.
Отшельник сделал несколько шагов вперед, остановился и сказал:
– Что тебе здесь, аруун?
Марвин покосился на яйцо ганзера, но оно упорно молчало. Тогда, угадав смысл слов, Марвин ответил:
– Сэр, мы хотим покинуть планету и пришли к вам за помощью.
Отшельник покачал головой и молвил:
– На что он намекает? – спросил Марвин.
– Ты такой умный, догадайся сам, – ответило яйцо ганзера.
– Извини, если я тебя чем обидел, – сказал Марвин.
– Ничего, ничего.
– Право же, я раскаиваюсь. Буду очень обязан, если ты нам переведешь.
– Ладно, – сказало яйцо ганзера по-прежнему хмуро. – Он говорит, что не понимает тебя.
– Не понимает? Но я ведь достаточно ясно выражаюсь.
– Не для него, – сказало яйцо ганзера. – Чтобы до него дошло, надо изложить все стихами.
– Я? Никогда в жизни! – воскликнул Марвин с инстинктивной дрожью отвращения, которое испытывают все разумные земляне мужского пола при мысли о стихах. – Я просто не умею! Отис, может быть, ты...
– Нет уж! – в панике отозвался Отис.
– Он начинает злиться, – прокомментировало яйцо ганзера. – Попробуй, попытка не пытка.
– Может, ты ответишь вместо нас, – предложил Отис.
– Я вам не шестерка, – возмутилось яйцо ганзера. – Хотите говорить – говорите сами за себя.
– Единственное, что я помню еще со школьной скамьи, – это «Рубаи» Омара Хайяма, – признался Марвин.
– Ну и валяй, – подбодрило его яйцо ганзера.
Марвин подумал-подумал, нервно дернулся и произнес:
– Размер ломается, – шепнуло яйцо ганзера. – Но для первой попытки недурно.
Отис захихикал, и Марвин стукнул его хвостом.
Отшельник отвечал:
Уже с меньшей запинкой Марвин произнес:
Отшельник сказал:
Марвин сказал:
Отшельник сказал:
И так, мирно беседуя речитативом, они прошествовали к хижине Отшельника, где увидели прикрытый куском коры запрещенный разумопередатчик древней и диковинной конструкции. Тут Марвин понял, что даже в самом крайнем безумии есть система. Ибо Отшельник не пробыл на этой планете и года, а уже сколотил изрядное состояние, занимаясь контрабандной переброской беглецов на самые захудалые из рынков Галактики.
Неэтично, но, как выразился Отшельник:
Прошло не так уж много времени. Найти работу для Отиса Дагобера оказалось совсем нетрудно. Несмотря на все его уверения в противном, в молодом человеке обнаружилась слабая, но многообещающая садистская струнка. Поэтому Отшельник переселил его разум в тело ассистента зубного врача на Проденде-9.
Яйцо ганзера пожелало Марвину всяческих благ и укатилось домой, в лес.
– А теперь, – сказал Отшельник, – займемся тобой. Мне кажется, что если твою психологию проанализировать с предельной объективностью, то в тебе явственно прослеживается тенденция к жертвенности.
– Во мне? – поразился Марвин.
– Да, в тебе, – ответил Отшельник.
– К жертвенности?
– Именно к жертвенности.
– Не уверен, – заявил Марвин. На этой формулировке он остановился из вежливости; в действительности же он был вполне уверен, что Отшельник заблуждается.
– Зато я уверен, – сказал Отшельник. – И без ложной скромности могу сообщить, что опыт подыскания работ у меня побольше твоего.
– Да, наверное. Вы, я вижу, перестали говорить стихами.
– Конечно, – сказал Отшельник. – С какой стати мне продолжать?