– Так что вас вынудило проявлять настойчивость и для чего вам понадобилось ощущать атмосферу моего кабинета? – строго спросил Кантор.
Молодой человек протянул визитную карточку.
– Лендер, Хай Малькольм, – назвался он. – Можете звать меня Хай. Я пишу для журнала «Энтерпрайз паблишн». У меня ответственное задание от редакции. Мне поручено осветить работу сыскной полиции. Ее методы, и все такое прочее. Городское управление с одобрения и под непосредственным контролем Совета Производителей приняли решение начать кампанию по объективному освещению работы полиции…
– Стоп, – прервал Кантор, – а я здесь при чем?
– В нашу редакцию направили список предполагаемых героев сюжета для создания позитивного образа блюстителя законности, – как по писаному выпалил молодой человек, – и выбор пал на вас. Ваш опыт… Ваша популярность, даже среди преступников…
– И что от меня потребуется? – уточнил свой вопрос Кантор.
– Да ничего особенного, – пожал плечами Лендер. – Мне всего-то и нужно, что присутствовать при вашей работе. Видеть всё, что происходит. Я постараюсь не мешать. Ну, конечно, я иногда буду задавать вопросы. Иногда довольно глупые, разумеется, хотя я и имею некоторое представление о полицейской работе…
– Нет, – твердо сказал сыщик, – ничего вы себе не представляете. Работа отдела по расследованию убийств – это довольно грязная работа. Нам приходится встречаться с очень неприятными сторонами человеческой природы. Традиция не предусматривает канонов общения с такими типами. И никакой Историк не сможет достоверно прогнозировать риск подобной встречи. Вы готовы к неожиданностям? Думаю, нет.
– Однако я полагаю, что это уже моя работа, – возразил молодой человек довольно твердо. – Когда я пойму, что материала достаточно, я скажу вам. Обещаю, что первым читателем и редактором станете вы. Я также обещаю, что приму все поправки я уточнения, которые вы сделаете.
– Многовато обещаний, – брюзгливо проворчал Кантор, что вообще-то ему было несвойственно, просто он считал иногда полезным напустить на себя вид человека тяжелого и неуживчивого, и это приносило свои плоды, – вы мне должны пообещать только одно. Что станете во всём меня слушаться, соображениями по ходу дела делиться только со мной, в разговоры не встревать. Обещаете?
– Да, безусловно.
– И еще. Если я скажу вам прыгнуть в лужу, скрыться под водой и не выныривать столько, сколько потребуется, вы это сделаете.
– Ну, если я сочту ваше требование оправданным, то…
– Вот пока вы будете решать, оправданно ли мое требование, с вами может случиться непоправимое. А объяснять мне может оказаться недосуг
– Хорошо. Я понял.
– Надеюсь, ничего подобного не случится, – немного смягчившись, сказал сыщик, – однако теперь же пойдите в приемную. Возьмите у моего помощника бумагу и напишите заявление-расписку. Где укажите, что вы добровольно, в здравом уме и твердой памяти соглашаетесь присутствовать при полицейском дознании. Что вы понимаете и осознаете риск, что старший детектив отдела по расследованию убийств Альтторр Кантор – «С» с точкой не пишите – не несет ответственности за вашу жизнь, здоровье, моральные устои и умственные способности. Что ответственность полностью лежит на вас и том Историке, который занимается вашими рисками. Подпишите, скрепите личной печатью. Оставьте у моего помощника. Он даст ход этой бумаге. Всё. А моего помощника позовите сюда.
Молодой человек вышел.
Кантор позволил себе улыбнуться.
Идея с присутствием при его работе сочинителя не очень-то ему нравилась, но если городское управление, да еще под контролем Совета Производителей…
Будь иначе, сочинитель нипочем не смог бы попасть в кабинет Кантора.
Что тут возразишь.
Пускай.
Вошел Клосс.