Ашанг долго смотрел на появившиеся символы, потом зашипел, видно, смысл послания дошел до него. Средний палец трехпалой кисти вновь лег на клавиатуру:
"Прошлое известно, - ответил он. - Я - насекомое. Эволюция Форкар-Сиана - это постепенное развитие индивидуумов из среды общественного разума. Наследство эволюции - общая, пополняемая в течение жизни генетическая память. Каждый вновь рожденный Ашанг обладает памятью муравейника".
Герман с трудом, но все же смог понять, что имеет в виду насекомое. А поняв, вдруг ужаснулся тому, что сделал.
Получается, оказав помощь Ашангу, он возродил расу форкарсиан? Злейших врагов человечества?
Его рука не успела метнуться к оружию - Ашанг оказался проворнее: одной конечностью он прижал Германа, а другой продолжал стучать по клавишам:
"Нет смысла снова убивать друг друга. Ты спас меня, я спасу тебя. Я помню то, о чем не знают Омни. - Он торопился, ошибался в символах, но все же продолжал, несмотря на отчаянное, нарастающее сопротивление Германа, пытавшегося вырваться из его воистину железной хватки. - Последние данные, полученные перед взрывом системы Форкар-Сиан, говорили о том, что наши разведчики обнаружили резерв человечества - несколько запущенных в глубокий космос крионических платформ с генетическим материалом на борту. Там не только люди, воин, там вся твоя сгоревшая Земля: ее флора и фауна в замороженном состоянии".
Рука Германа, напряженная до предела, вдруг обмякла. Он смотрел на дисплей и не мог решить: кто из них более сумасшедший - он или Ашанг?
В это было трудно, невозможно поверить, - но как хотелось, чтобы криво набранные понятия Омни были истолкованы верно...
Возрождение Земли и Человечества - это, по мнению Германа, стоило любых жертв... но казалось слишком уж сказочным, чтобы обернуться правдой.
***
- Герман?! - Джордан оторопел, увидев молодого воина, возникшего в дверях, будто призрак.
- Да, это я, - отняв руку от косяка, ответил Герман. Он сделал шаг в комнату, не отрывая своего взгляда от искалеченного лица человека, которого всегда чтил.
- Я рад, что ты выжил.
- Зато я не знаю, радоваться ли мне? - не скрывая своих чувств, произнес Герман.
Он взял стул, приставил его к постели Джордана, сел и резким, порывистым движением достал из внутреннего кармана одежды тот самый покоробленный по краям стереоснимок светловолосого существа.
- Кто это? - спросил он.
Веко Джордана несколько раз дернулось. Он вдруг отвернул голову, глядя в узкую, застекленную прорезь окна-бойницы.
- Ты хочешь знать ответы, которые не нужны Джоргу... - не поворачивая головы, тихо произнес он. - Некоторые знания несовместимы с исполнением Долга Чести...
Герман оглянулся. Ашанг, затаившийся подле дверного проема в густой тени, едва заметно кивнул. Значит, он подтверждает... Ну что ж... Настала пора испытать, насколько качественна генетическая память насекомого...
- Я отдал все свои долги, адмирал Джордан Хигкс, - внезапно произнес Герман.
Старый изувеченный Джорг вздрогнул всем телом, будто его ударил разряд тока, затем медленно повернулся.
- Я правильно произнес твое полное имя, отец?
Единственный глаз Джордана смотрел на Германа так, будто на краю постели сидел не хорошо известный ему юноша, а призрак, внезапно восставший из праха.
- Я спрашиваю тебя, ты Джордан Хигкс, адмирал Военно-космических сил Земли?
Губы старика задрожали.
- Да, - ответил он. - Но откуда...
Герман сделал жест, и Ашанг вышел из тени.
Увидев живого форкарсианина, Джордан побледнел еще больше, потом резким, никак не ожидаемым от старика движением выхватил из-под подушки автоматический пистолет, но его выстрел лишь выбил кусок камня из свода узкой комнаты - Герман ждал этого движения и перехватил руку отца, прежде чем тот успел прицелиться.
- Сегодня не будет никаких смертей. Можешь не опасаться, отец, Ашанг жив по моей воле, и он...
- Они уничтожили Землю!.. - На губах Джордана вдруг выступила пена. Казалось, что старика сейчас хватит удар.
- А в ответ по твоему приказу было нарушено гравитационное равновесие двойной звезды Форкар-Сиан, и цивилизация на планетах этой системы также погибла, - спокойно продолжил Герман.
- Да! Я действовал по воле и от имени человечества!
- Несомненно. А потом, когда обломки наших цивилизаций расползлись в вакууме, пришли добрые Омни и предложили тебе - одному из немногих выживших - служить им в качестве цепного пса, за определенную плату?
- Этой платой была и твоя жизнь, не забывай, Герман!
- Я помню. Я отдал свой Долг Чести. И теперь хочу пойти новой дорогой.
- Ты стал защитником Ашангов? ТЫ - ВОИН ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ РАСЫ?!
- Да. Я понял, в чем состоит настоящее бремя воина, отец. В моем сердце по-прежнему нет двух дорог, но та тропинка, по которой меня вели Омни, закончилась. Он прав, - Герман кивнул в сторону Ашанга. - Серокожий перехитрил сам себя.
- Что ты намерен делать?
Герман отрицательно покачал головой:
- Этого тебе не стоит знать, отец. Я не хочу, чтобы Омни получили удовольствие сломать тебя во второй раз. Ты - мужественный Джорг и прошел свой путь до конца. Я никогда ни в чем не упрекну тебя, даже в мыслях. Ты прошел свой путь воина, отец, дав жизнь трем сотням рабов, и в конце концов один из них освободился. Я знаю технику Омни, знаю их хитрость и цинизм. Ты ничего не скажешь им обо мне, потому что не будешь этого знать.
Джордан некоторое время молчал, а потом кивнул. Герман отпустил наконец его руку.
- Я пришел сюда, чтобы увидеть тебя и получить подтверждение словам Ашанга от единственного человека, который может это сделать. Наши цивилизации действительно стравили между собой?
- Я не знаю этого наверняка, - вздохнув, ответил Джордан. - Омни дьявольски хитры, а я был всего лишь солдатом, исполняющим волю Всемирного Правительства, но, когда война с Ашангами вспыхнула, многие говорили то же самое, что и ты, но что-либо изменить уже не мог никто.
- Рука, занесенная для удара, редко останавливается на полпути, согласившись, кивнул Герман. - Скажи, отец, открой мне последнее, о чем я не знаю: как продолжался человеческий род в естественных условиях? Почему младенцы появляются среди нас лишь по воле Омни?
- Омни обладают технологией клонирования, - они умеют выращивать целый организм из одной клетки, - ответил Джордан. - Но на самом деле нынешние обитатели Джорга - это лишь половина человечества. - Он отложил пистолет и взял в руки фотографию. Его пальцы дрожали.
- Это моя дочь, Мишель... Она должна была вырасти и стать женщиной второй, недостающей сейчас половиной нас как биологического вида. Мужчина и женщина - два разных пола... - Он поднял на Германа взгляд своего единственного глаза и вдруг добавил: - В словаре Джоргов нет терминов, объясняющих процесс зачатия и развития младенца в чреве матери. Извини, Герман, тут я бессилен тебе помочь. Скажу лишь одно: если ты найдешь во Вселенной хоть одну женщину из числа людей, то никогда не сможешь пройти мимо... Природа сама все подскажет тебе.
Он опустил взгляд и добавил еще тише:
- А теперь уходи. Я действительно не хочу знать, каким чудом ты выкарабкался, что именно тебе известно и как ты собираешься поступать дальше. Оставь это мне... - Он провел пальцами по снимку... - Уходи.
- Прощай, отец.
ГЛАВА 5
Темной ночью небо Джорга покрывают яркие карбункулы звезд. Если пристально смотреть на их скопления, то единственный глаз начинает слезиться. Джордан давно бросил это занятие - с тоской созерцать по ночам льдистые россыпи холодного огня, - слишком много болезненных воспоминаний наваливалось в такие минуты, но сегодня он сидел у узкого окна и напряженно ждал, время от времени вытирая слезящийся глаз.
Его терпение было вознаграждено далеко за полночь, когда среди бескрайней, окружающей замок сельвы вдруг разгорелось, вспыхнуло неистовое пламя, и новая, только что рожденная звезда вдруг начала карабкаться на небосвод, выдираясь из уз планетарного тяготения.
Он знал: звезда уносит Человека и Форкарсианина - двух злейших врагов, ставших по воле судьбы неразрывно связанными друг с другом.
Хитрый Омни перехитрил себя... - это было сказано хорошо, в точку, но Джордан, разум которого таил намного больше знаний, чем это могло показаться, не хотел, чтобы у серокожего властелина оставалась возможность исправить допущенную оплошность.
Сухо щелкнул активированный затвор.
Выстрел ударил сухо, деловито, словно ставил точку в конце написанной строки
Покореженный огнем стереоснимок выпал из холодеющих пальцев.
Старый Джорг улыбался. Улыбка на мертвом лице была его последним посланием всесильному Го.
***
Глубоко в космосе, между орбитами Юпитера и Сатурна, дрейфовало несколько исполинских прямоугольных конструкций.
Глядя на них через видеодатчики истребителя, Герман подумал, что вот она - его судьба.