Когда на Киви в очередной раз находил мрачный стих, он пробирался в кабинет к кому-нибудь, устраивал полумрак и поджидал подчинённого в состоянии, именуемом им самим «формой инкогнито». Именно в такой форме и застала его ваша покорная слуга, заглянув к себе в кабинет в конце того злополучного дня.
— Не надо включать свет, Бэнкс, — промурлыкал он из темноты. — Никто не знает, что я здесь. Я пришёл инкогнито.
— Что-то случилось, Киви? — И поскольку его голос раздался со стороны моего рабочего стола, мне пришлось Я на ощупь устроиться в кресле в противоположном углу комнаты.
— А это вы мне скажите, Бэнкс, — тоном обиженного малыша произнёс он, приподнимая в воздух какой-то большой предмет, о внешнем виде которого я могла только догадываться в потёмках. Он постучал по нему пальцем. — Эта разработка — ваших рук дело?
Киви всегда раздражался, когда ему казалось, что подчинённые переступают границы дозволенного, в особенности если при этом им могла достаться пара-другая лучей от ореола гениальности, в котором купался сам господин вице-президент. Я действительно сегодня утром разослала всем старшим управляющим наших банков разработку с предложением некоторых мер для повышения безопасности работы компьютерных систем, участвующих в обороте денежных средств, и запросила средств для проведения этих мер в жизнь.
Я не рискнула обращаться к Киви за разрешением, поскольку знала наверняка, что, во-первых, он зарежет идею, рождённую не им, а во-вторых, его совершенно не интересовала какая-то рутинная работа над безопасностью компьютерных систем, ведь это никак не могло послужить на пользу его карьере. Я позволила себе действовать через голову Киви, разослала разработку, а он теперь об этом узнал. Но узнал ещё не все, и это позволило мне спокойно улыбнуться ему в лицо, благо в устроенной им темноте этого все равно не было видно. Мне казалось, что все-таки недалёк тот день, когда я наконец вырвусь из-под его гнёта.
Если не считать пустой формальности с негласной проверкой моего досье и официально оформленного заявления, я была уже фактически принята на службу директором по безопасности в Федеральный резервный банк, или ФЭД, который осуществлял страхование деятельности всех финансовых учреждений федерального уровня, существовавших не только в Америке, но и, возможно, но всем мире. И первым моим деянием на новом посту должна была стать организация во всех связанных с нами банках системы безопасности, которая к тому времени уже стояла бы на страже денег вкладчиков Всемирного банка.
Разосланная сегодня мною разработка, таким образом, являлась лишь пробным шагом. И, если я окажусь и кресле директора ФЭД, Киви волей-неволей придётся выполнять мои разработки, как бы он ни сопротивлялся.
— Этот проект мер по безопасности действительно мой, сэр, — созналась я, все ещё слегка улыбаясь во тьме. — Не сомневаюсь, что безопасность вкладов для вас небезразлична. — «Боже, зачем я перед ним распинаюсь», — подумала я.
— Истинная правда. — В его голосе, доносившемся из тьмы, прозвучали странные ноты, но я не придала этому значения. — Тем более удивительно, как вам пришло в голову разослать свой проект, не посоветовавшись со мной. Я обязан был вам помочь — в конце концов это прямая моя обязанность давать указания своим подчинённым.
Это следовало понимать так, что я работаю на него, а не на дядю, и к тому же в нашем Бэнкс достаточно более важных служащих, чем я, которым он должен давать указания.
— И ведь я не один, Бэнкс, кто считает, что вы являетесь врагом самой себе. Те, кто вершит дела в маркетинге, тоже прочтут вашу разработку, если уже не прочли. И как же прикажете им истолковать тот факт, что банку приходится предпринимать меры безопасности? Что подумают наши клиенты, если это подвергнется огласке? Да они тут же схватят свои денежки и побегут искать другой банк, который не сомневается в том, что депозиты его вкладчиков находятся в безопасности! И мы не можем разбазаривать фонды на подобные новшества, которые не только не привлекут новых клиентов, но и отпугнут старых! Ваш нелепый поступок как профессионала заставил меня объяснить людям из ФЭДа, что вряд ли вы являетесь подходящей кандидатурой…
— Простите, — не понимаю, о чем вы? — попыталась я сосредоточиться на том, что он бубнил себе под нос.