Потом Дэмиен предлагает мне новое лакомство. На этот раз это кусочек кекса. Потом зефир. А потом – Дэмиен неожиданно засовывает мне в рот свой палец. Я слизываю шоколад и жадно начинаю его сосать. Я сосу и облизываю палец Дэмиена до тех пор, пока не слышу его стон.
Я жду следующего лакомства, но тут мой господин тянет меня за топ.
– Подними руки, – приказывает он, и я повинуюсь.
Он задирает мой топ, и я чувствую прикосновение чего-то мягкого и липкого к груди. Потом Дэмиен снова засовывает мне в рот свой палец, и я начинаю жадно его облизывать, смакуя шоколад. Но на этот раз он тоже слизывает шоколад – с моих сосков. Дэмиен ласкает меня так, что мои и без того возбужденные соски возбуждаются еще больше. Между ног у меня все сжимается и пульсирует, потому что Дэмиен одновременно подергивает конец шелкового шнура.
Я чувствую, что вот-вот кончу.
Дэмиен ласкает меня губами, зубами и языком. Он нежно прикусывает соски, тянет и облизывает их. О, это сладкая пытка, блаженство, которое нельзя описать словами!
Я, как сосуд водой, переполняюсь наслаждением, и вот, наконец, все тело начинает дрожать. Я двигаю бедрами, трусь о шелковый шнур и наслаждаюсь ласками Дэмиена. И наконец меня захлестывает волна мощнейшего оргазма.
Дэмиен языком медленно слизывает последние капли шоколада с моей груди. Потом поправляет на мне топ.
– Скажи мне вот что, Ники, – ухмыляется он. – Как тебе десерт?
– Божественный.
– Хочешь еще? – он снимает повязку с моих глаз.
Я вижу лицо Дэмиена. На его губах еще остался шоколад, который я слизываю жадным поцелуем.
– Нет, я уже сыта десертами. Теперь я хочу только тебя.
Глава 4
Мы возвращаемся назад. Уже поздно, машин на дороге нет, и Дэмиен гонит так, словно участвует в «Формуле-1». Мы мчимся по петляющему вдоль моря шоссе, потом – по каньонам Малибу. Мы доезжаем всего за двадцать минут. Похоже, он установил рекорд скорости. Ничего удивительного, Дэмиен прекрасный водитель, а «Бугатти» – изумительный автомобиль.
Мы входим в дом, и Дэмиен медленно, мучительно медленно расстегивает молнию на моей юбке. Шнур натягивается, и я едва не кричу от охватывающего меня экстаза.
– Дэмиен…
Мы стоим в прихожей еще не законченного дома. Это огромная, как футбольное поле, комната, в которой любое слово отдается эхом. Входная дверь еще не закрыта, но меня это совершенно не смущает. Сейчас мне кажется, что и мраморный пол прихожей достаточно мягкий для того, чтобы заняться на нем любовью.
Я смотрю в глаза Дэмиена и вижу в них свое отражение. Весь вечер был только чудесной прелюдией, и сейчас я хочу, чтобы он, наконец, меня трахнул.
– Раздевайся, – приказывает он. Мой господин ослабляет натяжение шнура, но не убирает его.
Я киваю и вылезаю из юбки. Потом через голову сбрасываю топ. В это время Дэмиен закрывает входную дверь. Когда он подходит ко мне, я пытаюсь развязать узел веревки на шее.
– Не снимай, оставь.
Он наклоняется и расстегивает ремешки моих босоножек. Я скидываю туфельки и вздыхаю с облегчением. Мраморный пол приятно холодит ступни. Приятный контраст – потому что мое тело сгорает от предвкушения. Я такая заведенная и горячая, что кажется, от соприкосновения ступней с полом должен пойти пар.
Я совершенно голая, если не считать шнура, обвязанного вокруг шеи, а Дэмиен одет. Я обостренно чувствую все, что происходит вокруг и внутри меня. Я ощущаю тепло его тела. Свой собственный зашкаливающий пульс. Влагу между ног. Мое безмерное желание, чтобы он ко мне прикоснулся.
Наши взгляды встречаются, и в его глазах я вижу не просто возбуждение, а животную страсть, которую он даже не пытается скрывать.
– Ники, – хрипло шепчет Дэмиен и тянет за конец шнура. Наши тела соприкасаются, и я кожей чувствую хлопок его рубашки. Он жадно целует меня в губы. В нем нет нежности, это властный поцелуй мужчины, который хочет меня взять. В этот момент – он мое всё, и я знаю, что для него сейчас существую только я одна.
– Не будем торопиться. – Дэмиен отрывается от моих губ. – Давай медленно. Я хочу, чтобы ты меня умоляла, чтобы ты сгорала от страсти. Я хочу, чтобы ты просила… Но, Ники, черт подери, я не могу ждать.
– Не жди, – со всей страстью шепчу я.
– Бог мой, что же ты со мной делаешь? – Он снова целует меня, а потом подхватывает на руки. Я крепко прижимаюсь к нему.
Дэмиен несет меня вверх по лестнице и ставит около закрытой балконной двери. Я еще не успела обрести равновесие, как он снова бросается меня целовать. Кровать стоит рядом, и я падаю на нее, не в силах устоять на ногах.
Я уже раздвигаю ноги, как Дэмиен перестает меня целовать и приказывает:
– Нет, поворачивайся. Руки на кровать.
Я повинуюсь. Шелковый шнур все еще свисает с моей шеи. Попой я исполняю зазывный тверкинг[2].
– Ты говорил, что у тебя нет сил ждать. Так что ж ты медлишь?
– Может, я хочу с вами поговорить. Ведь срок нашего договора скоро закончится. А вы в течение вечера не подняли этот вопрос.
– Очень правильное замечание, мистер Старк. Но я, как воспитанная барышня, не решилась напомнить вам об этом.
– Правильно. – Дэмиен проводит кончиками пальцев по моей спине. – Было бы бестактно заявить мне в лоб, что мое время истекает.
– Да, это бы было крайне бестактно, – соглашаюсь я. – Я бы даже сказала – грубо. Эмили Пост[3] такое поведение точно бы не одобрила.
Дэмиен не отвечает. Я уверена – только потому, что старается не рассмеяться.
– Но ты тогда мог бы меня наказать, – говорю я и призывно кручу бедрами.
Я произношу эти слова и тут же понимаю, что сказала что-то не то. Дэмиен по-прежнему молчит, но на этот раз его молчание кажется немного зловещим.
– Наказать? – наконец отзывается он. – Думаешь, я не заметил, как ты впивалась ногтями в ладонь, когда мы ехали к ресторану? Мы тогда просто говорили о папарацци. Потом они налетели на нас, как стервятники. Ты себя контролировала, Ники, но тебе это далось непросто.
Я закрываю глаза, потому что не хочу обо всем этом вспоминать.
– Ники, посмотри на меня.
Дэмиен говорит это приказным тоном, и я понимаю, что это уже не игра. Все очень серьезно.
Не меняя положения тела, я поворачиваю в его сторону голову. Он слегка отодвигается, чтобы я могла лучше его видеть. В его глазах я читаю сложную гамму чувств – и страсть, и тревогу за меня. Потом он неожиданно шлепает меня по попе.
Дэмиен не хочет делать мне больно, даже когда я прошу его об этом. Он готов защищать меня, но в тот момент мне не нужна никакая защита. Я хочу, чтобы он еще раз смачно шлепнул меня.
– Ники?
Я слышу в его голосе вопрос. Я собираюсь ответить, но понимаю, что объяснить все гораздо сложнее, чем я предполагала.
Дело в том, что я перестала увечить себя совсем недавно. Да, сегодня вечером я впивалась ногтями в ладонь, но прошло совсем немного времени с тех пор, как я бросила о стену нож, которым хотела себя поранить, – чтобы при помощи боли забыть сомнения и страхи. Я выиграла битву, но не войну. Мои коротко постриженные волосы – еще одно доказательство, что эта война пока не закончена.
Зачем мне нужна боль?
Существует ли что-то общее между той радостью, с которой я отдаюсь Дэмиену, и подсознательным стремлением резать свою плоть, уродовать и причинять себе боль?
Это неприятные мысли, и я стараюсь выбросить их из головы. С Дэмиеном я в полной безопасности. Он уже много раз доказывал, что с ним мне нечего бояться.
Одним быстрым движением он подхватывает меня с кровати. И вот я уже стою перед ним, и он крепко меня обнимает.
– Черт подери, Ники, поговори со мной.
Я обнимаю его за шею и крепко целую. Я чувствую, как напряжение уходит из его тела. Кажется, что страх, который он испытывал за меня, постепенно исчезает.
– Ты мне нужен, – говорю я ему после долгого поцелуя. – Ты и только ты. И больше никто.
Дэмиен смотрит на меня так, будто заглядывает в самые потайные уголки моей души. Я не в состоянии ничего от него скрыть.
– Мне не нужна боль. Но я ее хочу, – глубоко вздыхаю я.
– Ты в этом уверена?
Я киваю. Я чувствую, что мои щеки зарделись, и мне это не нравится. Я уже рассказала Дэмиену о себе больше, чем кому-либо на этом свете, и все равно краснею?
– Сейчас я стремлюсь к боли, – говорю я, – не потому, что она мне нужна. А потому, что мне нужен ты.
Мне он нужен больше, чем сама жизнь. Я хочу чувствовать прикосновения его рук. Я хочу быть его сексуальной рабыней, понимать, что Дэмиену нужна только я и никто другой. Больше всего на свете я хочу доставлять ему удовольствие.
– Я тоже не могу жить без тебя, – признается он. – Боже мой, Ники, знала бы ты, как ты мне нужна.
– Тогда прикоснись ко мне.
И Дэмиен это делает. Он целует и нежно ласкает меня. Его глаза сияют.
– В кровать, – приказывает он. – На колени. И раздвинь ноги.
– Раскомандовался, – хихикаю я.