Саша поставила крест на своем празднике.
– Пойду в туалет, займусь онанизмом, – сказал Ваня и ушел.
– М-да… Гхмм… Уфф… – все эти звуки исходили от друзей Сергея.
Я нашла Ваню в туалете.
– Я поеду, – сказал он.
– Ваня… – мне не хотелось его терять. – Может, ты просто… придержишь коней?
– Да какого черта? – развел он руками. – Я не умею. Поеду нажрусь с Леликом.
Я вернулась к столу.
– Это шокирует! – ахала дама с декольте. – Я была в шоке!
– Слишком рассудочно, – сквозь зубы цедила дама с горжеткой. – Вся эта показуха чересчур разумна, нет искренности…
– Он гений, ему простительно… – снизошел друг Сергея.
– Можно любить, а можно и ненавидеть. Очень противоречиво, но талантливо! – вторил ему Сергей.
– Согласна, он, безусловно, гений, но на этот раз меня не зацепило! – Горжетка определенно выделывалась. – Диалоги такие пустовато-многозначительные, постановка небрежная… Нет, я понимаю, что это нарочно, но вот за душу не берет!
Говорили о пьесе модного режиссера.
– А здесь рядом есть караоке! – воскликнула Настя.
Они так на нее посмотрели, что я пожалела о том, что отпустила Ваню.
– Мы будем танцевать? – громко прошептала Настя на ухо Саше.
– Надо хотя бы попробовать встать, – ответила та. – Хотя это не проблема – будем плясать ползком!
– Сашку не бросаем! – прошипела я Насте, которая с интересом озиралась по сторонам.
– Не-не-не! – замахала та руками. – Ой, Саша, я же без подарка! – закричала она на весь стол. – Забыла сразу тебе сказать!
– Да ладно… – успокоила ее Саша.
– Не, ты что, я могу подарить вам секс втроем! А?!
Я хотела увести Настю, но подумала в унисон Ване: «Какого черта?!»
Это мы!
Это не у меня или Насти грудь бултыхается в развратном декольте. Это не мы, почерпнув мнения из рубрики «Театр», перекидываемся заученными предложениями. Мы учимся. Мы станет хорошими юристами, врачами, модельерами, журналистами. Мы все работаем. И мы веселые. Творческие. О каждом нашем выходе в свет можно писать рассказ.
И уж точно мы не виноваты в том, что стайка обывателей из среднего класса неловко и глупо пародирует высшее общество.
Мы поехали в клуб со всей честной компанией. Танцевали ползком. Причем Настя ползала в основном по другу горжетки. На горжетке шерсть встала дыбом.
– Слушай, девочка… – Голос у нее звенел, как комар.
– Ты тут где нашла девочку, лапочка?! – ощетинилась пьяная Настя.
Пришлось тащить ее домой. Сашу я похлопала по плечу, расцеловала и прошептала:
– Держись, подруга…
Она продержалась минут десять и сбежала к Никите.
– Я приеду? – спросила она. – Мне переночевать негде.
Но она отказалась с ним спать. У нее все еще был Сергей, и она не смогла.
Саша почему-то долго сидела у него в ванной. Это место казалось ей безопасным. Она плакала. Очень трудно было принять решение.
– Ну ты подумай, что в нем особенного? – спросила я, когда мы увиделись. – Согласна… – Я приложила руку к груди. – Сергей – зануда. Но при чем тут Никита? Ну, он красавчик. А дальше? Что ты в нем нашла? Я все время думала, что у вас просто секс. Он же… никакой.
– Тут другое… – качала головой Саша. – Это с твоей точки зрения…
Есть такие люди, о которых трудно сказать что-то определенное. Ну, умный. Но не остроумный. Не творческий. Ничем не удивляет. Миловидный, но без запоминающихся черт. Хороший, но ничего выдающегося ни тебе лично, ни миру не дал.
Но ты их любишь. Отдыхаешь рядом с ними.
Я много размышляла и поняла, почему Саша любит Никиту.
Это ее мужчина.
Он уважает в ней личность. К сожалению, меньше, чем женщину.
И все же в отличие от многих мужчин нашего поколения, в частности от Сергея, которому хоть и нравилось, что Саша придумывает, шьет, но он считал это милой женской забавой, развлечением, Никита видел в ее увлечении большое будущее.
Он не мешал ей развиваться, стремиться к успеху – потому что не считал себя главой их маленькой общины, лидером.
У него в отличие от многих мужчин не было чувства стаи. Был он и была Саша – без правил, без расстановки сил.
Он считался с тем, что она лучше образована, остроумна – это не задевало его эго, а, наоборот, подогревало интерес к этой женщине.
Он оттенял ее, но не был пешкой: у него были свои пристрастия, увлечения – и он ими гордился.
В то время мы уже боялись мужчин.
Мы узнали, что мужчины наших подруг говорят им: «Зачем тебе работать? Пойдешь на службу, будешь вставать в семь утра, заниматься нелюбимым делом… Учись пока, мы справимся, а там посмотрим…»
Один такой мужчина двадцати семи лет, известный музыкант, был знаменит тем, что знакомился со студентками лет семнадцати-восемнадцати, уговаривал их бросить скучный экономический/юридический/ языковой институт, обещал, что они поступят во ВГИК, в Гнесинское училище, на факультет журналистики, возил их с собой на гастроли, знакомил с интересными известными людьми и в этой суете мечты о собственной жизни у его избранниц растворялись в дыму вечеринок.
Лишь одна настояла на своем и сделала карьеру, но он с ней расстался.
Другой знакомец устроил подругу на работу, а когда поругался, попросил ее уволить. Они помирились – и он вернул ее на место. Вместе они что-то значат, но отдельно его почти уже жена – просто девочка из Сергиева Посада, без каких-либо особенных способностей.
Мы боялись неравных отношений, в которых кто-то хочет одержать над тобой верх. Боялись сильных мужчин, потому что они видели нас слабыми, но мы были не слабыми – мы были молодыми, неопытными и могли противопоставить им только свои планы на будущее.
Иллюстрации к слову «зависимость» снились нам во сне – и мы просыпались в поту.
Конечно, мы все читали любовные романы и мечтали о любовнике с мужественной внешностью, влиятельном миллиардере, но когда Сергей подарил Саше кольцо от старинного ювелирного дома – не сувенир, а настоящее кольцо, с драгоценными камнями, она растерялась.
– Оно красивое… – печально сказала она. – Что мне с ним делать? Оно мне совершенно не подходит. Я не ношу золото. Люблю индийское серебро с самоцветами.
Саша так и не полюбила это украшение. Надела его только на тот свой неудавшийся день рождения.
Оказалось, что мы не хотим дорогих бриллиантов. Они с нами не сочетаются. Нас устраивала наша жизнь, наши ценности – и недорогие, но броские кольца с индийских и бразильских развалов. Мы носим такие до сих пор.
А Никита действительно уважал Сашу – ее уверенность, талант, проекты.
Он спрашивал:
– Купишь мне «Мазератти», когда разбогатеешь?
– Возьмешь меня к себе водителем, когда сделаешь первый миллион?
На следующий день я привезла Саше джинсы – она не хотела возвращаться домой в наряде ведьмы.
С Сергеем они, конечно, поругались. Он даже вставил слово «неприемлемо».
– Мы разные, Сережа! – кричала Саша. – Ты должен это понимать!
Сережа не понимал. Он был в нее влюблен и даже хотел жениться. Не сегодня – позже. Но он нисколько не сомневался, что взял Сашу в свой дом – а в чужой монастырь со своим указом не ходят.
Вот это было действительно «неприемлемо».
Он купил Саше пальто с меховым воротником. Длинное, в пол. Саша стала похожа на фрекен Бок. Она смеялась и пальто не носила.
В магазине Донны Каран Саша отрезала, что такое она не позволит надеть на себя даже на собственные похороны.
Сергей насупился. Они опять поругались.
Саша в юбке солнце-клеш представлялась ему совсем другой женщиной.
Но той Саши уже давно с нами не было – это просто было воплощение мечты, одежда, коллекция, от которой не осталось и следа.
Саша опять удрала и напилась с Никитой. С пакетом, в котором звенели две маленькие бутылки виски, они встречали рассвет на шлюзе. Туда они добрались на такси. Их пыталась арестовать милиция. Шлюз, как выяснилось, секретный объект. Может, там отдыхают подводные лодки – кто их знает?
– Все дело в том, что у вас ужасная форма! – говорила ментам Саша. – Это я вам как дизайнер одежды говорю! Кошмар!
– Я не с ней! – у нее за спиной размахивал руками Никита.
За бутылку виски милиционеры, обалдевшие от такого напора, довезли Никиту с Сашей до Кольцевой дороги.
Они прошли от Гальяново до ВДНХ – через Лосиный Остров, а потом кончилось горючее, то бишь виски, и в девять утра они ворвались к нашей подруге Маше.
– Почему вы мокрые? – растерялась Маша.
– Ну что ты… – обиделась Саша. – Кто сейчас об этом думает?
Утром они вспомнили, что купались в каком-то пруду.
Саша вернулась ко мне, в нашу бывшую дыру у метро «Улица 1905 года».
Она была счастлива.
– Возьми Никиту в любовники, – предлагала я.
– Ни за что! – Саша трясла головой и тут же морщилась от боли. – Не представляю, как люди это делают. Днем спать с Никитой, вечером – с Сережей? Фу!