– Смерть королеве! – рев толпы вырвал Антуанетту из построенного ею «замка воспоминаний». Она увидела розовощекую женщину в чепце и фартуке – скорее всего прачка или белошвейка, молодого парня в модном сюртуке – наверняка, студент. И еще сотни и тысячи незнакомых лиц, которые смотрели на нее глазами удовлетворенных победителей. Мальчишки кидали в ее сторону камни, мужчины и женщины выкрикивали непристойности. Ей стало жалко этих людей. Приходить в восторг от созерцания насилия – разве подобное чувство свойственно человеку от рождения? И что (или кто?) вытаскивает на поверхность в нужный момент со дна человеческого сознания столь страшную муть? Разве чья-то пролитая кровь может стать основой процветания?
Но какое ей сейчас дело до судеб окружающих. Тем более что на их стороне ни с чем не сравнимое преимущество. Любой из бросивших в нее камень через полчаса продолжит жить дальше: вернется домой или отправится в гости, станет по-прежнему ходить и дышать, сердиться и восхищаться, страдать от любви или мучиться от ревности, ругаться с детьми или болеть ангиной. Она же через 30 минут навсегда лишится возможности откладывать любые дела на «потом». Как быстро убегает время. А ведь Антуанетта еще не успела вспомнить и половину из задуманного…
Какими странными оказались четыре года, проведенные в другом измерении. Уютный деревянный дом, с лужайкой и извилистой речкой за забором. Серьезный бородатый профессор, вечно запирающийся в своем кабинете. Терпеливая к выходкам капризного подростка тетя Маргарита, которая на время заменила ей маму. И романтическая первая любовь – красавец Андрей, с которым они катались на катке. Летом! Глупая девчонка, она спорила с юношей по любому поводу. Но, не смотря ни на что, он остался преданным другом, придя в страшную минуту на помощь. Словно… герой ее детских снов Лоэнгрин – рыцарь святого Грааля. Теперь Шарлотта и Шарль – она уверена, иначе быть не может, иначе мир навсегда утратит веру в справедливость, – в полной безопасности. Да, им придется тяжело в другом времени. Но мама помнит о них, и ее любовь в любую минуту защитит их. Прощайте, мои родные!
Телега, сильно раскачиваясь из стороны в сторону, развернулась, чтобы втиснуться в узкий промежуток между домами: Антуанетте, дабы не упасть, пришлось, кое-как извернувшись, ухватиться за край скамьи. Вдали над толпой королева увидела страшное техническое достижение ХVIII века – гильотину. Блеснуло на ярком солнце остро заточенное, скошенное, тяжелое (160 кг!) лезвие. Она вспомнила фотографии, которые показывала ей тетя Маргарита: свидетельство поездки своей племянницы в Париж. И главную будущую достопримечательность – Эйфелеву башню. Как несправедливо время! И Александр Эйфель и Жозеф Гильотен оба – талантливые ученые. Один инженер, второй медик. Но почему-то первый создал радостный символ города, а другой машину убийств. А если бы Эйфель родился раньше Гильотена, сумел бы он построить свою башню? И, может быть, это как-то изменило людей и сегодняшней казни бы не случилось? Но… Что говорил Сергей Петрович: история не имеет сослагательного наклонения. Поэтому первым родился именно Гильотен. И по какому-то роковому стечению обстоятельств руку к окончательному варианту механической плахи приложил ее муж – Людовик ХVI. Если бы знал Людовик, что работу усовершенствованного им механизма проверят скоро и на его голове…
Телега остановилась. Королева встала со скамьи и ступила на брусчатку площади. Прямая спина, гордо поднятая голова. Синие глаза без боязни смотрят вперед. Наступают последние минуты. Она выполнила данное себе обещание: вспомнила и простилась со всеми близкими ей людьми. Остался только один человек. Ее муж, она называла его Огюстом, ее король. Пусть он окажется рядом с ней именно сейчас, когда осталось всего несколько шагов до последней черты. К сожалению, Антуанетта не сразу по достоинству оценила этого человека. Нет, она не могла сказать, что безумно любила его. Но он был так нежен и внимателен к ней. Они столько пережили вместе. И радости – рождение четверых детей. И горести – сначала смерть старшего сына Франца, ему исполнилось девять, потом младшей дочки Беатрис, ей не было и года. И невзгоды – их семью преследовали последние несколько лет, буквально издевались. Не оставляли ни на минуту одних, жизнь превратилась в кошмар. И он так достойно вел себя перед казнью, что и Антуанетта перестала бояться за себя. Спасибо, Людовик!
Королева поднялась по неструганым ступеням на эшафот. Часы начали отбивать двенадцать ударов. Да, французские палачи отличаются изысканной пунктуальностью. Чьи-то грубые руки схватили ее за плечи, прислонили спиной к вертикально установленной доске. Заскрипели блоки, и перекладина начала быстро опускаться прямо под лезвие гильотины. Сверкнула молнией безжалостная сталь. Брызнула кровь, заливая белое платье.
Палач поднял над толпой отрубленную женскую голову…
Глава 28
Чьи-то грубые руки схватили ее за плечи, прислонили спиной к вертикально установленной доске. Заскрипели блоки, и перекладина начала быстро опускаться прямо под лезвие гильотины.
И в этот момент другие руки с силой рванули ее вперед, и она почувствовала боль в лодыжке, упав на деревянный пол.
Странно, разве «там» есть ощущение боли? А она была уверена, что наконец-то навсегда избавится от боли.
Перед глазами, словно за рамкой зеркала, она увидела… эшафот. Сверкнула безжалостная сталь, на платье (ее белое платье!) брызнула кровь, палач поднял над ревущей толпой отрубленную женскую голову.
Картинка исчезла.
# # #
КОМАНДА 1. Включение системы.
КОМАНДА 2. Определение цели.
16 октября 1793 г. Париж. Центральный квадрат. 11.59
КОМАНДА 4. Цель определена.
КОМАНДА 5. Одновременное компенсаторное введение объекта на вторую крайнюю точку.
КОМАНДА 6. Переход выполнен полностью.
КОМАНДА 7. Выключение системы.
# # #
– Теперь я смогу, наконец, отключить мониторы? – услышала Анутанетта знакомый голос и повернула голову. Вокруг нее стояли Сергей Петрович (весь седой, даже борода, потеряв свою былую густоту, стала белой) тетя Маргарита (как много морщин появилось у нее на лице, но теплая улыбка ничуть не изменилась) Андрей и Аня, с которой они виделись всего несколько коротких минут, но Антуанетта догадалась, что это именно она.
– Как ты себя чувствуешь? – наклонилась над гостьей Аня.
– Как может себя чувствовать человек, которому пять минут назад какие-то варвары собирались отрубить голову! – возмутилась тетя Маргарита. – Помогите лучше женщине встать.
Мужчины подхватили Антуанетту и усадили в знаменитое профессорское кресло.
– А у нас уже холодно, обещают на днях снег, – заботливо укутывая недавнюю пленницу в теплый плед, объяснил Андрей.
– Но кому,… кому, – голос королевы дрожал от перенесенного шока, – тогда отрубили голову? Как вы посмели прервать чью-то жизнь?!
– Спокойно, Ваше Величество, – вызвался объяснить ситуацию Андрей. – Никаких жизней. Голову отрубили восковой кукле, которую сделали по твоим портретам. А чтобы обмануть капризную воронку, мы вмонтировали в чучело аналог человеческого сердца на нейронных процессорах. Она приняла куклу за живой объект. В шею спрятали баллончик с томатным соком. Сам мастерил. Не правда ли, эффектно брызнуло?
– Но палач заметит подмену! – ужаснулась Антуанетта. – И тогда…
– Вряд ли, кукла сделана отменно, в музейной мастерской. Да и палачу невыгодно признаваться, что он казнил непонятно что, – хмыкнул Андрей. – Ведь тогда следующей полетела бы в корзину его голова.
– Как ты понимаешь, главное было точно рассчитать момент вмешательства. Но здесь сыграло на руку мое усовершенствование, – Сергею Петровичу не терпелось похвастаться достижением. – Теперь воронка способна работать в режиме обычного телевизора… Ты помнишь, кстати, что это за штука? Вы с Маргаритой еще сериалы по нему смотрели.
Антуанетта не хотела расстраивать профессора и, хотя мало понимала то, что он говорил, устало кивнула.
– Вот и мы можем сидеть у воронки и наслаждаться созерцанием какого-нибудь события в прошлом, – продолжил лекцию вдохновленный математик. – Можем даже изъять нужный объект. Только его все равно приходится чем-то замещать. Задачу с возникновением симметричной реакции я так, увы, и не решил.
– Сережа, пожалей Антуанетту, – прервала научный доклад тетя Маргарита. – Дай прийти в себя.
В следующий момент распахнулась дверь и в комнату влетели дети. Шарль упал на пол и обхватил мамины колени. Шарлотта прижалась губами к ее руке. За девочкой показался высокий юноша, светловолосый и голубоглазый.