Кажется, так он называется?
Капитан почесал в затылке, Оружейник открыл и забыл закрыть рот, а Механик едва сумел подавить в зародыше нервный смех. И только Доктор невозмутимо сказал:
– Умник, семь бокалов «Милого Джона»!
И добавил:
– Вы уверены, что алкоголь вам не повредит?
– Не больше, чем вам, – лируллиец изобразил нечто вроде легкого поклона. – Кстати, разрешите представиться. Я – Чрезвычайный и Полномочный посол Лируллы на планету Земля. Зовут меня… Зовите меня… Вишня. Так будет удобнее и вам, и мне. Тем более что на Земле, насколько я знаю, есть красивое дерево с таким названием и замечательными плодами. Вот моя верительная грамота.
С этими словами лируллиец (лируллийка?) расстегнул в передней части скафандра карман-клапан, достал оттуда лист бумаги и протянул ее Капитану.
Там, где возникает разум, неизбежно появляется общество. А позже и государство. Лируллийцы не пользовались документами, удостоверяющими личность в нашем понимании этого слова. Но они уже тысячи лет имели дело с гуманоидами различных рас и научились иногда принимать правила чужой игры.
Капитан внимательно прочитал документ. Составлен он был по всей форме на общеземном языке и в несколько старомодной форме гласил, что податель сего, госпожа (все-таки лируллийка!) такая-то, является Чрезвычайным и Полномочным послом Лируллы на Землю. Просьба оказывать всемерное содействие. Тут же имелись две печати: лируллийская, похожая на сложного вида кляксу, и человеческая – круглая печать земного посольства на Лирулле.
Тут в кают-компанию степенно вошел Умник с «гостевым» серебряным подносом в манипуляторах, на котором переливались янтарем семь высоких запотевших бокалов.
– Что ж, – промолвил Капитан, возвращая документ (он уже понял, что корабль не арестуют, а потому голос его был полон самого искреннего радушия), – добро пожаловать на борт «Пахаря», госпожа Чрезвычайный посол!
Глава 2
Экипаж «Пахаря» никогда раньше не встречался с лируллийцами и тем более не видел, как они принимают пищу и питье (а уж повидал этот легендарный экипаж за время своих странствий по галактике достаточно). Конечно, разглядывать в упор пьющих коктейль «Милый Джон» гостей – верх неприличия, но никто из четверых людей не смог удержаться, чтобы хоть краем глаза не понаблюдать за этим процессом.
Процесс впечатлял.
Лируллийцы брали своими руками-ветками бокалы и вздымали их над головой (то есть полусферическим пятилепестковым ртом, потому что никакой головы у них не было вообще) как бы в безмолвном тосте-приветствии. Потом бокал наклонялся, все пять лепестков рта, трепеща, приоткрывались, и тонкая струйка коктейля лилась из бокала прямо куда-то внутрь лируллийского тела. С журчанием и тихим чмоканием. Впрочем, двое сопровождавших госпожу посла лируллийца сделали всего по паре вежливых глотков и отставили бокалы в сторону. «Им еще катер обратно вести – много нельзя», – весело пояснила госпожа Вишня, махом ополовинив свой бокал.
Пока совершался этот древний, как само время, ритуал, Капитан мучительно пытался составить фразу-вопрос в словах, подобающих рангу гостя и соответствующих этикету Галактического Сообщества.
– Я вижу, Капитан, – непринужденно заметила лируллийка, – что вы хотите меня спросить, почему именно ваш корабль мы выбрали для столь ответственной миссии, а не воспользовались собственным космическим флотом. Я не ошиблась?
– Нет, – Капитан постарался принять непринужденный вид, – вы не ошиблись. Именно это я и хотел спросить.
– Что ж, я отвечу. И отвечу охотно. Но сначала позвольте мне отправить на патрульный крейсер сопровождающих меня офицеров и покажите мне мою каюту. Надеюсь, у вас найдется свободная каюта?
Капитан молча кивнул.
– Отлично.