Второй же задачей русской дипломатии являлась жесткая политика в отношении Англии, вплоть до разрыва дипломатических отношений и начала войны. Но такая позиция не исключала и компенсацию Англии, например, передачу ей Кипра и Египта, которые она в конце-концов и так захватила.
Выживший из ума канцлер Горчаков и слабо разбиравшийся в политике Александр II поступили с точностью до наоборот. Они оба трепетали перед Англией и по-детски надеялись, что если будут действовать осторожно, с оглядкой на «лондонскую воспитательницу», то им удастся дорваться до сладкого. В отношении же компенсаций Австро-Венгрии и Германии Горчаков был категорически против. Старая «собака на сене» хотела обмануть и Вену и Берлин, а на самом деле привела страну к поражению.
20 июня 1876 года Сербия и Черногория, стремясь поддержать повстанцев в Боснии и Герцеговине, объявили Турции войну. Большая часть русского общества поддержала это решение. В Сербию отправились около 7 тысяч русских добровольцев. Во главе сербской армии стал герой туркестанской войны генерал Черняев. Тем не менее, в Петербурге все понимали, что одним сербам и черногорцам с турками не сладить. И действительно, 17 октября 1876 года под Дьюнишем сербская армия была наголову разбита.
3 октября в Ливадии Александр II собрал секретное совещание, на котором присутствовали цесаревич Александр, великий князь Николай Николаевич и ряд министров. На совещании решили, что наряду с продолжением дипломатических усилий с целью прекращения конфликта на Балканах надо начать подготовку к войне с Турцией. Основной целью военных действий должен стать Константинополь. Для движения к нему предполагалось мобилизовать четыре корпуса, которые перейдут Дунай возле Зимницы, двинутся к Адрианополю, а оттуда - к Константинополю по одной из двух линий: Систово - Шипка, или Рущук - Сливно. По последней в том случае, если удастся в самом начале овладеть Рущуком. Командующими действующими войсками были назначены: на Дунае - великий князь Николай Николаевич, а за Кавказом - великий князь Михаил Николаевич. Решение вопроса - быть или не быть войне - поставили в зависимость от исхода дипломатических переговоров.
Русских генералов почему-то охватило приподнятое настроение. Повсеместно передавалась фраза: «За Дунаем и четырем корпусам делать будет нечего». Поэтому вместо всеобщей была начата лишь частичная мобилизация. Как будто воевать собирались не с огромной Оттоманской империей, а с Хивинским ханством. И конце сентября последовало Высочайшее повеление о подготовке к мобилизации всех войск Одесского, Харьковского, Киевского и части войск Кавказского военных округов, а 12 октября - четырех дивизий Московского военного округа. Частичная мобилизация в ноябре 1876 года затронула 20 пехотных и 8 кавалерийских дивизий; 3 стрелковые и 2 саперные бригады, а также льготные казачьи части. Для доведения этих войск до штатного состава военного времени были призваны 225 тысяч запасных солдат, 33 тысячи льготных казаков, а по конской мобилизации поставлены 70 тысяч лошадей.
Великий князь Николай Николаевич (война 1877-1878 гг.)
Из мобилизованных войск составили шесть армейских корпусов и особый Кавказский. Корпуса эти были: VII князя Барклая де Толли-Веймарна (15-я и 36-я пехотные, 7-я кавалерийская дивизии); VIII генерала Радецкого (9-я и 14-я пехотные, 8-я кавалерийская дивизии, 4-я стрелковая бригада); IX барона Криденера (5-я и 31-я пехотные, 9-я кавалерийская дивизии); X князя Воронцова (13-я и 34-я пехотные, 10-я кавалерийская дивизии); XI князя Шаховского (11-я и 32-я пехотные, 11-я кавалерийская дивизии) - все в две пехотных и одну кавалерийскую дивизию, и XII генерала Банковского (12-я и 33-я кавалерийские дивизии). Кавказский корпус генерала Лорис-Меликова имел двойной состав (Кавказская гренадерская, 19-я, 38-я и 39-я пехотные, Кавказский кавалерийская и казачья дивизии).
VIII, IX, XI и XII корпуса образовывали Действующую армию, VII и X назначались для охраны Черноморского побережья (следствие гнетущего воспоминания о высадке союзников в Крыму). Общая численность мобилизованных войск составила около 390 тысяч человек, из них 130 тысяч были назначены в Действующую армию, 60 тысяч - на Черноморское побережье, 40 тысяч - на Кавказ. Внутри страны осталось на мирном положении еще 730 тысяч. Иными словами, мобилизовали лишь третью часть вооруженных сил России, а из этой трети опять-таки только третью часть назначили в главные силы - Действующую армию.
Между объявлением мобилизации и объявлением войны прошло свыше пяти месяцев. Корпуса Действующей армии перевезли по железным дорогам в долину Днестра и расположили на постое у местного населения, частично в Бессарабии, частично в смежных уездах Подольской и Херсонской губерний. Из-за скученности и антисанитарных условий постоя в войсках начался тиф.
В феврале 1877 года были образованы еще девять армейских корпусов (Гренадерский, I - VI, XIII и XIV). Из них в марте - апреле мобилизовали и двинули к Днепру три: IV генерала Зотова (16-я и 30-я пехотные, 4-я кавалерийская дивизии), XIII генерала Гана (1-я и 35-я пехотные, 13-я кавалерийская дивизии) и XIV генерала Циммермана (17-я и 18-я пехотные дивизии). Сверх того три дивизии (20-я, 21-я и 41-я) были мобилизованы на Кавказе. Таким образом, к моменту объявления войны для действий против Турции удалось мобилизовать 530 тысяч человек - около половины вооруженных сил России: 25 пехотных и 9 кавалерийских дивизий. Оставшиеся 23 пехотные и 8 кавалерийских дивизий пока оставались на мирном положении. В казачьих войсках отмобилизовали свыше двух третей всех частей и выставили (помимо четвертых полков кавалерийских дивизий) еще 4 казачьих дивизии и 4 отдельные бригады.
Турция к апрелю 1877 года смогла довести свою армию до 450 тысяч человек регулярных войск и 100 тысяч - иррегулярных. Из них на Балканах находились 300 тысяч человек.
19 марта 1877 года представители шести ведущих европейских держав подписали в Лондоне протокол, обязывавщий Турцию заключить мир с Черногорией (Сербия уже вынуждена была заключить мир на условиях «status quo»), распустить иррегулярное ополчение, провести реформы. Но Турция отказалась принять Лондонский протокол, высокомерно потребовав демобилизации русской армии и невмешательства России во «внутренние дел» Оттоманской империи. Черногория возобновила военные действия. Разрыв России с Турцией стал неизбежен. В предвидении его Турция потребовала от вассального ей Румынского княжества совместного участия в войне с Россией. Однако Румыния предпочла стать на сторону более сильного из двух вероятных противников.
Русский план войны с Турцией в 1877 году
4 апреля между представители русского и румынского командования заключили конвенцию о пропуске русских войск на территорию княжества, пользовании румынскими железными дорогами и устройстве в районе Бухареста главной базы действующей русской армии. Румынская армия (начавшая мобилизацию 6 апреля) должна была сосредоточиться у Калафата, защищая Малую Валахию и прикрывая правый фланг русского стратегического развертывания на Дунае. 12 апреля 1877 года последовал Высочайший манифест о войне с Турцией.
Как Средиземное море стало турецким озером
Как уже говорилось, Морское ведомство чересчур увлеклось постройкой броненосных кораблей береговой обороны. Все же к 1877 году Россия обладала довольно приемлемыми крейсерскими силами. Непосредственно перед войной в Атлантическом океане и частично в Средиземном море находилась крейсерская эскадра контр-адмирала Бутакова 2-го. В ее состав входили броненосный фрегат «Петропавловск» (20 - 8-дюймовых, 1 - 6-дюймовая пушка), небронированный фрегат «Светлана» (6 - 8-дюймовых, 6 - 6-дюймовых пушек), корветы «Богатырь» и «Аскольд» (по 8 - 6-дюймовых. 4 - 4-фунтовых пушки на каждом) и клипер «Крейсер» (3 - 6-дюймовых, 4 - 4-дюймовых пушки).
В Тихом океане находился отряд контр-адмирала Лузина в составе корвета «Баян», клиперов «Абрек», «Всадник», «Гайдамак» и четырех транспортов. На всех этих кораблях были установлены новые пушки образца 1867 г.
В Балтийском море находились броненосные фрегаты «Князь Пожарский» и «Севастополь», один небронированный фрегат, семь корветов и семь клиперов. В высокой степени готовности были достраивавшиеся на плаву броненосные фрегаты «Минин» и «Генерал-адмирал».
Этих трех десятков судов вполне бы хватило для крейсерской войны как в Средиземном море, так и Персидском заливе. «Петропавловск» и «Светлана» могли сражаться на равных с любым турецким броненосцем (за исключением «Мессудие»), но нужды искать встреч с боевыми кораблями султана не было. Достаточно было крейсерскими действиями парализовать внешнюю торговлю Турции. Бомбардировка с моря турецких городов на Средиземном море могла вызвать восстание греков на Кипре, арабов в Аравии и т.п. В этом случае русские крейсера могли бы доставлять оружие повстанцам и при необходимости поддерживать их огнем. Надо ли говорить, что Тихоокеанский отряд контр-адмирала Лузина мог наделать много шума на берегах Красного моря и Персидского залива.