- Ангел-Один вызывает Ангела-Два и Ангела-Три... Повторяю...
Фрост не сразу понял, что парень твердит установленные позывные. Хм! Ангел-Один... Ангелы-мстители. Самозваные... Ладно.
Буквально выхватив у радиста микрофон, Фрост заорал:
- Алло! Алло! Здесь Генри Фрост! Судно горит... Ну да, сами видите... Полным ходом сюда, и готовьте помпы. Будете заливать нас общими силами. Ангел-Два...
Наемник запнулся, ибо не имел представления, у какого именно транспорта этот позывной, однако быстро нашелся:
- Ангел-Два и Ангел-Три! Каждому подходить с ближайшего борта! Конец связи!
Глава пятая
Сколько времени длилась отчаянная совместная борьба с огнем, Фрост не мог сказать в точности. Возможно, полчаса, возможно - час. Или десять минут. На часы не смотрел никто.
Выхватив пожарный шланг у вконец изнемогавшего Тиммонса, Фрост понял, насколько могуч англичанин. Брандспойт, из которого била тугая, неудержимая струя, рвался вон из рук, и мгновение спустя наемник уже почувствовал, что не удержит его. К счастью, подлетевший молодой француз ухватил второй держак и разом облегчил командиру труд, пособил прицелиться прямиком в ревущее пламя.
Рушившиеся с подошедших вплотную транспортов потоки воды метили туда же. Все, кто находился на палубе "Ангела-Один" промокли до нитки, но внимания на подобные мелочи сейчас не обращали.
Дым начал оседать, редеть, растекаться над морскими просторами жидкой пеленой.
- Сэр!
Фрост узнал голос Тиммонса.
- Капитан уведомляет: пожар полностью потушен. Просит переключить помпы на откачивание воды. Иначе потонем, трюмы наполовину затоплены.
Кивнув англичанину, Фрост крикнул:
- Радист!
- Сэр?
Молодой человек, уже не столь бледный, сколь был еще недавно, поспешил на зов.
- Капитанам "Ангела-Два" и "Ангела-Три": прекратить подачу воды, оставаться рядом еще с полчаса. На всякий случай. Вдруг откроется течь, или огонь опять полыхнет...
- Верно, сэр! - одобрил британец.
Шатаясь от пережитого напряжения, Фрост отступил к поручням фальшборта и повел взглядом вокруг. Увидел десятки таких же измученных, мокрых, перепачканных сажей людей. Увидел Марину. И Тиммонса увидел.
И белобрысого диверсанта узрел.
Парень уже вполне оправился от полученной трепки, и что-то в его глазах заставило Фроста выпрямиться, поджать губы, решительно - как ни в чем не бывало, спокойно - точно и не произошло ничего, двинуться вперед.
- Как тебя зовут? - спросил он молодого блондина преувеличенно ровным и хладнокровным голосом.
- Грюнвальд.
- Ты работаешь на Кастро? Или на Рамона? Или на Советы? А?
- Пошел ты на... - осклабился белобрысый. И рассмеялся Фросту прямо в физиономию.
- Отпустите-ка этого героя, - сказал Фрост солдатам, крепко державшим Грюнвальда за локти. Наемники - один из них был могучим африканцем, второй то ли шведом, то ли датчанином, - повиновались и отступили. Правда, не слишком далеко.
Грюнвальд стоял с прежней нагловатой невозмутимостью. Ни единый мускул не дрогнул на его правильном - пожалуй, даже привлекательном, лице. Только глаза сверкали насмешливой, непреклонной ненавистью.
- Повторяю вопрос: на кого ты работаешь?
- Повторяю ответ: пошел ты на...
Фрост замахнулся правой рукой, потом сделал вид, словно хочет ухватить белобрысого за отворот куртки, но в итоге двинул его коленом в пах. Простой, хулиганский, отменно действенный удар.
Насмешливая ненависть разом потухла в распахнувшихся от невыносимой боли глазах. Левый кулак Фроста безо всякой пощады ударил сгибавшегося пополам Грюнвальда в удобно подставленный нос.
Кровь так и брызнула, смешиваясь с водой, покрывавшей палубу. Даже на фростовскую щеку отлетела изрядная капля. Правым кулаком наемник еще успел хватить падавшего солдата по скуле.