- Документы! Ну!
Это было произнесено так, что речник поспешно - даже слишком поспешно! - полез в карман за документами, достал, криво улыбнувшись, протянул участковому, который взял их, но смотреть не стал.
- Через час прошу быть по адресу: улица Набережная, дом шестнадцать! - распорядился он.
Когда и речник ушел на бесшумных, испуганных и чуточку протрезвевших ногах, Анискин на последнего гостя и смотреть-то не стал, а только махнул в его сторону рукой:
- Озеров Иван Иванович зайдет ко мне в девятнадцать ноль-ноль... Проспавшимся зайдет!
Анискин занял свое прежнее место на лавке, спрятал в планшетку бумаги, застегнул кнопки.
- Кто шестой за столом сидел? - спросил он у попа-расстриги. - Где находится в данный момент - это второй вопрос?
- Пошел ты от меня, Федька, - вдруг добродушно проговорил поп-расстрига. - Никого шестого не было...
- Ах, не было!
Анискин подошел к грязной и темной занавеске, которая отгораживала печку, медленно раздвинул.
- Вера Ивановна Косая! - фальшиво удивился он. - А ты-то как сюда угораздилась? Водку ты сроду не пьешь, по мужикам не бегаешь - ты-то чего здесь обретаешься?
Вера Ивановна Косая молчала. Лицо у нее сейчас было ласковое, улыбающееся, родственное по отношению к участковому.
- Федор Иванович, родненький, хорошенький мой, да никак я сюда не попала, - запричитала она. - Ты, дяденька Анискин, миленький ты мой, зазря даже и говоришь, что я здеся обретаюся... Да меня здеся, миленький ты мой, сладенький ты мой, вовсе и нету... Я только бежала мимо, голос Лидкин услыхала, дай, думаю, забегу, как она мне три рубля должная. Только забежала, а ты... А ты и пришел, родненький мой! Ты, значит, пришел, а я прятаться, как тебя очень боюсь, как ты ко мне завсегда злость имеешь, а за что - и сама не знаю...
- Врет! - вдруг крикнул поп-расстрига и с размаху ударил кулаком по столу. - Это она ко мне прибежала... Я на Верке жениться хочу, у нее денег - полный сундук!..
Косая всплеснула руками:
- Вот брешет-то, вот брешет-то! Да чтобы я за такого пьянюгу замуж вышла... Это ведь с ума сдвинуться можно!
Васька Неганов совсем рассвирепел.
- Выйдешь! - заорал он оглашенно. - У меня план такой, чтобы на тебе жениться и все твои тысячи пропить...
Перепалки Косой и Неганова участковый уже не слушал. Он сел на скамейку еще тогда, когда Косая начала свои длинные причитания, и теперь сидел неподвижно. Он так напряженно думал, что вместо глаз остались одни щелочки.
- Ничего в ум взять не могу! - наконец прошептал себе под нос участковый. - Чего же здесь обретается Верка Косая? Чего она здесь торчит, когда у Васьки сроду больше червонца не было? А? Я вот тебя спрашиваю, Анискин, чего здесь Верка Косая обретается, от тебя, Анискин, прячется? А?!
С по-прежнему думающим, окаменевшим лицом Анискин шел по деревянному тротуару к милицейскому дому, на крыльце которого сидел уже знакомый нам речник.
- За-а-а мной!
В кабинете Анискин снял китель, расстегнул форменную рубашку, отхлебнул из кружки глоток воды.
- Григорьев Иван Макарович, - надев очки, прочел участковый. Старший матрос... А?! Старший! Это ведь не просто там - трали-вали, а старший! Ну, будем молчать?
И начался полуразговор, полудопрос...
Р Е Ч Н И К. Отдайте документы.
А Н И С К И Н. Отдам, только задам вопросы... От какого парохода отстали и когда?
Р Е Ч Н И К. Утром, от "Пролетария"...
А Н И С К И Н. Где капитаном...
Р Е Ч Н И К. Семен Семенович Пекарский.
А Н И С К И Н. Правильно! Кто третий помощник?
Р Е Ч Н И К. Сиротина.
А Н И С К И Н. Опять правильно... Давно знакомы с гражданином Негановым Василием Степановичем?
Р Е Ч Н И К. Года два.
А Н И С К И Н. Это как так? Значит, вы и раньше от парохода отставали?
Р Е Ч Н И К. Отставал.
А Н И С К И Н. И до сих пор не уволили, не списали? Это как так?
Р Е Ч Н И К. Я на поруках. Ценный я, опытный!
А Н И С К И Н. Ну, капитан Семен Семенович Пекарский, будет у меня с тобой разговор.