Они были жесткими и холодными, из серых они превратились в стальные. Сара опасливо спросила:
– Вы часто играете в азартные игры?
– Да, и должен вас предупредить, что обычно я выигрываю.
– Тогда это нельзя назвать честной игрой, раз вы все время выигрываете. – Он, конечно, имел в виду биржу, ведь он ей об этом уже говорил. Она прошептала: – Но на этот раз вы бы проиграли; считайте, что вам повезло, я не буду с вами спорить. И все же, почему бы вам не перестать преследовать бедную тетю Лори?
– Преследовать? – Он рассмеялся. – Уверяю вас, это меня преследуют. Поднимите как-нибудь трубку телефона у меня дома, когда он звонит, и вы убедитесь. Я не шутил, говоря о разгневанных мамашах. – Он открыл дверцу. – Вы идете со мной?
Она вошла с ним в офис и пробормотала что-то вежливое, когда он представил ее своей секретарше, женщине средних, лет, с крашенными под блондинку волосами, в свитере, облегающем ее пышные формы.
– Вы прилетели вчера? – спросила Мэри Энн. – Первый раз?
– Да, – сухо согласилась Сара.
– Мэри Энн, возьмите корреспонденцию. Руни и ее договор об аренде, сделайте копии, они мне понадобятся, – сказал Алекс.
Мэри Энн, оттолкнувшись, проехала через весь офис на своем секретарском кресле с колесиками, остановилась перед шкафом с папками, открыла ящик и сообщила:
– Приезжал Билл, он считает, что из-за поломки снегоочистителя следует отменить субботний хоккей, перенести его, может быть, на понедельник, и просил сообщить ему, если нет возражений. Еще звонил ваш отец, передал, чтобы вы перезвонили. Ваш кофе готов. – Она достала из ящика папку и уставилась с любопытством на Сару. – Хотите кофе?
– Нет, спасибо. – Сара едва сдержала усмешку. Мэри Энн, как видно, делает все кое-как, подумала Сара, но нужную папку она все же нашла и уже стояла у копировальной машины, когда Алекс налил чашку кофе и предложил Саре.
– Вы уверены, что не хотите чашечку?
Она покачала головой:
– Нет, мне надо идти.
– Я вас отвезу обратно.
– Не стоит, я пешком.
Пройдя три дома, Сара пожалела, что не приняла предложения Алекса. Снег был глубоким, и она с каждым шагом утопала в нем по щиколотку. Ботинки плохо сидели на ногах, а каблуки предательски скользили.
Сара, едва держась на ногах, обошла какого-то человека, орудующего лопатой, который посмотрел на нее с улыбкой.
– Хороший денек? – спросил он.
– Да, – согласилась она, улыбнувшись в ответ на его улыбку – рефлекс, выработанный долгими годами общения с клиентами. – Прекрасный день.
Она невольно взглянула на улицу перед собой. Все было девственно-белым, даже елки возле домов. В воздухе сверкали снежинки, окутывая все вокруг пушистым покрывалом. Она заметила, что напевает себе под нос куплеты из песни «Зима в волшебной стране», продолжая идти по вязкому снегу.
На углу улицы, возле того самого телефона-автомата, которым пользовалась утром, Сара увидела женщину.
– Привет, – начала оживленно женщина. – Приятный денек, не правда ли?
– Отличный, – снова согласилась Сара, но на этот раз с удивлением поняла, что ее слова были искренни. Она вдруг действительно осознала, как прекрасен день и как прекрасен город.
Женщина жестом указала Саре на тротуар, который уже был наполовину очищен от снега.
– Нас бы совсем засыпало, не будь мужа рядом. Сама я ненавижу это занятие. – Она энергично дернула лопату и объявила: – Меня зовут Джойс. А вы приехали к Лорэне Руни?
– Да, – сказала Сара. Она не любила, когда ей задают вопросы, и потому добавила, смутившись: – Я ее племянница.
– Передавайте ей привет от меня, а я зайду завтра на чашечку чая. – Почему бы и нет?
Алексу Кэндону не на что жаловаться. Он просто не имел права, ведь тетя Лори не брала за эти посещения ни гроша.