Толпа вновь разразилась гневными возгласами, адвокат выразительно повторял заученные матерные фразы. Спутники мачо — одна женщина и двое мужчин — громко ржали.
Сержант, диспетчер внутреннего отдела, медленно подняла взгляд от монитора и осмотрела пришедших. В глазах этой сорокалетней блондинки светились сила воли и мудрость, бедж с именем гласил «Кеннелли, Дж». Стекло, непроницаемое для любого воздействия, скрыло от нее события в приемной, и она устало проговорила в микрофон:
— Запишите ваш номер, гражданин, и ждите очереди.
— Номер? Не нужен мне ваш вонючий номер! — Высокий мачо выхватил из нагрудного кармана красную карточку «Оплота» и приложил к стеклу. — У меня уже есть вот что.
Особенно возмущавшийся адвокат без единого слова развернулся и исчез в толпе. Стоявшие вблизи люди неодобрительно загудели.
— Хренов спец… важная шишка из штаба… легавые из корпа разнюхивают…
Сержант-диспетчер закатила глаза: Очень Важная Персона — это всегда лишняя проблема на задницу. А эти четверо, похоже, имели к анальному отверстию самое непосредственное отношение. Она проверила красную карточку, которая оказалась зарегистрирована на имя Адама Сосульки, и рекомендовала всем сотрудникам «Оплота» помогать ее предьявителю под угрозой увольнения и лишения гражданства.
— Какое дело привело вас к нам, советник Сосулька?
Длинный парень не посчитал нужным исправить ошибку в обращении.
— Мы с отрядом здесь, чтобы вызволить нескольких заключенных.
— Вы знаете их имена и порядковые номера?
Папка с документами переместилась за стекло.
— Вот, пожалуйста, сержант Кеннелли. А как расшифровывается Дж?
Она словно не услышала вопроса.
— Будьте добры, снимите очки, чтобы пройти проверку радужной оболочки глаза.
— Нет. С красной карточкой я не обязан этого делать. Забыли, сержант Кеннелли Дж?
— Благодарю вас, — рассеянно ответила она.
Спутники мачо тоже носили темные очки. Один из них — мужчина небольшого телосложения — стоял прямо, расставив ноги на ширину плеч и заложив руки за спину, в позе «вольно». Очень тонкий рот прикрывали седые усы, на лице застыло решительное выражение. Он носил комбинезон и фуражку без обозначений, но покроем и темно-синим цветом они очень походили на форму солдат Зонального патруля СПЧ. В руках он держал черный кожаный дипломат.
Около него стояла женщина; на ее поясе висели две кобуры, за спиной — зачехленный карабин-глушитель «Олбани» СМ-440. Широкое, слегка восточное лицо странно сочеталось с коротко остриженными соломенного цвета волосами, украшенными крошечными блестками; невысокую фигуру облегал камуфляжный костюм пустынной раскраски. На носке окованного железом ботинка корчилась несчастная пиявка, принесенная с улицы.
Четвертого наглеца — гигантского юношу, чуть старше двадцати лет — по невинному выражению лица можно было спутать с ангелом. Если бы только не рост под два метра и примерно ста шестидесяти килограммов веса — одни сплошные мускулы. Накачанные бицепсы и трицепсы грозились разорвать по швам его кожаный костюм с надписью «Собственность гимнастического клуба Айвора — Ветиварий, XXXXL». На бычьей шее виднелся миостимуляторный ошейник «Сони» ЕМС-3, усиливающий действие мышц атлета в три раза.
— Магистральный суд переслал документы о выкупе, — проговорила сержант, глядя на монитор. — Но позвольте заметить, что пленники-квастты отказались перейти под вашу ответственность.
— Почему бы мне просто не поболтать с малышами и не решить все вопросы? — с ухмылкой предложил мачо. — Не хотите привести их в комнату свиданий, сержант Кеннелли Дж, мэм?
Она сказала что-то в микрофон компьютера, и через несколько секунд на повернутом к посетителям экране появилось изображение карты.
— Хорошо, советник.