Стаффи обернулся, ощутив внезапный страх. Сзади стояли еще четверо. Стаффи был наслышан о детских бандах, шайках, группировках, обитающих и промышляющих в Городе и вблизи Города. Во рту у него моментально образовалась такая же помойка, что и вокруг. Ноги ослабели и едва держали его. Он попытался миролюбиво улыбнуться.
— Ну что вы… Как же так… Мальчики… Не нужно так…
Шестеро подростков, от десяти до четырнадцати лет, окружили его с явно недобрыми намерениями. Одеты они были ненамного лучше Стаффи. Такие же помойные создания. Худые и грязные. Отчаянные. Отпетые.
— Штраф, дядя.
— А? — непонимающе откликнулся Стаффи.
— Бабло давай сюда, — пояснил самый старший, наверное, главарь.
— Но… у… меня… нет, — проблеял Стаффи.
Мальчишка, обильно сплюнув, предъявил ему автоматический ножик. И еще один последовал примеру главаря. Стаффи затрясся.
— Гнобель, Рекс, обстучите его, — велел старший. — Если рыпнется, жало под ребро.
Двое мелких, ухмыляясь, стали выворачивать его карманы и ощупывать одежду.
— Вот, Сыр. — Один из них протянул старшему карточку Стаффи. — Больше ничего.
Сыр посмотрел на карточку и бросил ее на землю.
— У самих такие есть, — зло сказал он.
— Сыр, а как же он тогда заплатит нам штраф? — спросил главаря самый маленький из банды, тот, что смеялся, когда Стаффи упал.
— Заплатит, — процедил Сыр, сощурившись. — Эй ты. Сейчас будем из тебя девочку делать. Спускай штаны.
Стаффи тяжело сглотнул. Нет, они не могут так поступить с ним. Они же дети. Мерзкие, отвратительные, злобные дети.
— Ну! — Сыр махнул ножиком перед носом у Стаффи.
Руки не слушались, когда он начал торопливо расстегивать брюки. Мальчишки гадко хихикали.
Штаны сползли вниз.
— Вставай на четвереньки.
Стаффи подчинился. Нежный утренний ветерок холодил его голый зад. На голову ему напялили вонючий мешок и завязали на шее. Глотая слезы и задыхаясь, Стаффи ждал.
Надругательство затягивалось, не начавшись. Сквозь плотную ткань Стаффи слышал, как малолетние бандиты спорили о том, кому из них «вставлять». Никому не хотелось. Скорее всего, никто из них еще не умел делать это.
Стаффи почувствовал некоторое облегчение. Но мешок душил его, и в голове гудело от смрада. Внезапно сильный удар под зад свалил его на землю. И шесть пар ног принялись старательно выписывать на теле жестокие узоры. Стаффи завопил, потом крик перешел в глухое стенанье, в жалкий хрип. Тогда его перестали бить и оставили в покое.
Он слышал удаляющийся детский смех. Долго лежал, скрючившись, не решаясь пошевельнуться. Боялся, что они вернутся. Полчаса, не меньше. Нужно выждать. Притвориться мертвым. Беда обходит мертвых стороной.
Наконец, едва удерживаясь на грани сознания, Стаффи сорвал с головы мешок. Рот широко открылся, заглатывая воздух большими порциями. Не вставая, Стаффи натянул штаны.
Ему казалось, что он и вправду умирает. Казалось, что боль беспощадно грызет его несчастную плоть. Что ему отбили какой-то важный внутренний орган, и ничто уже не спасет его.
От страха Стаффи подскочил и побежал. Помойные окрестности огласились его воплем:
— Помогите! Помогите! Умираю!
Споткнувшись, он снова шлепнулся. И с удивлением обнаружил, что ничего у него не болит. Все внутренности были на месте. Плоть покрылась множеством синяков, но какие из них от битья, а какие — от. падений?
И Город уже совсем близко.
Стаффи приободрился. Почистился. Нашел лужу и отмыл с лица грязь. Пригладил волосы.
В Город он вошел уверенным в себе человеком, гордым сыном помойки, свободным гражданином мира, никому и ничем не обязанным, и меньше всего — благодарностью.
Он понял, что сон обманул его. Город был мертв, это так.