Даже во время длинного пятидесятидвухчасового дня температура на обратной Дису стороне Церна никогда не поднималась выше минус 10 градусов по Цельсию. На таком значительном расстоянии от сверкающих Саллосов, почти в 5 астрономических единиц, температура любой свободной планеты не поднималась бы выше нуля, но Дис своим тепловым излучением и приливными деформациями попеременным растяжением и сжатием — разогревал обращенную к нему сторону до температуры, неприемлемой для человеческого организма. Главные поселения и военные объекты лежали по берегам Цепочки морей, опоясывающих Церн от полюса до полюса и обратно, между областями огня и льда. Это должно было упростить наступательную операцию.
Флоту Конфедерации предстояло овладеть не всей поверхностью в 220 миллионов квадратных километров, а лишь десятью процентами ее, половину которых к тому же занимали моря.
И все же площадь эта была очень велика. Ударная сила должна была направиться на ключевые цели: города, военные склады и базы, центры связи, астропорты. Законспирированные члены торговых делегаций снабдили Флот всей информацией, которую смогли получить. Нужна была бомбардировка.
— Дайте тактическую вводную! — потребовал Страйкер, и на вид планеты наложилась сетка букв, цифр и значков.
Впереди боевым строем заходили на орбиту эсминцы, их обозначения позволяли определить, где «Катеран», где «Дельфис», а где «Трителади». Они начинали бомбардировку. Выстрелов их «Хеллборов» с такого расстояния нельзя было заметить, но данные указывали углы наведения, первичные и вторичные цели, вспышку и распространение ударной волны каждого выстрела. Грендилфену достанется, подумал Страйкер. Главный калибр эсминцев, 200 сантиметров, тот же, что и у Марк XXXIII его полка. Выход их — пять мегатонн в секунду на ствол. После их атаки трудно будет что-нибудь восстановить.
Ему не хотелось думать о разрушениях, которые в эти минуты происходят на поверхности. Насмотрелся на Аристотеле…
«Черт, мне надо было принять одну перед тем, как идти сюда», — думал он. Он почему-то не задумывался о том, что именно будет происходить на Церне.
— Командная капсула, приготовиться к сбросу, — прошептал голос в ухе.
— Поехали, — сказал Кинг. — Надеюсь, наши шпионы знали, о чем сообщали, когда объявили эту местность чистой.
— А что? — спросил майор Бесвин, командир первого батальона.
— Я чувствую себя голым в этой спасательной шлюпке.
Страйкер хмыкнул:
— Радуйся, что ты уже здесь, Дилан. Если плохие парни начнут отстреливаться, то корабль — цель пожирнее и полегче, а ты уже сидишь в шлюпке, не надо будет к ней спешно бежать.
Конечно же, командная капсула была значительно больше и комфортнее, чем любая спасательная шлюпка. Но Страйкер понимал ощущения майора Кинга. «Наследие» — судно громадное. Трудно представить, что ты в гораздо большей безопасности в крохотной скорлупке, в летающем блюдце диаметром в полсотни метров, чем в космическом левиафане.
— Сброс командной капсулы, обратный счет: пять… четыре… три… два… один… сброс!
Инерционные поля не позволили находившимся в командной капсуле ощутить никаких изменений, но звук отсоединившихся захватов создал у всех иллюзию резкого толчка. Громадная поверхность корпуса «Наследия» отдалилась, и по мере стабилизации и ориентирования в пространстве летающего блюдца всем показалось, что это «Наследие» отсоединилось и понеслось в сторону.
Одновременно у бортов громадного судна зароились, как мелкая рыбешка у боков громадной акулы, другие командные капсулы, ложные цели и постановщики помех.
Для ядерных истребителей-перехватчиков и охотников такое судно, как «Наследие», представляло собой желанную добычу.