- Гарри, а у тебя есть планы на день святого Валентина? - встрял Колин.
- Есть, - Гарри пожал плечами. - Но они, как видите, мне не мешают заниматься ЗОТС. Всем пока.
Только дойдя до библиотеки, Гарри сообразил, что близнецы тоже должны были слышать про его загадочные планы. Ревновать Фред и Джордж не станут... но что за планы, захотят выяснить обязательно. Страшная сила - любопытство близнецов Уизли. А на третьем курсе Гарри, желая быть честным, рассказал близнецам, кто, притворившись ими, изнасиловал его... на втором курсе сказал им, что Забини хотел высыпать на него осколки зеркала смерти...
Что будет, если - не «если», а «когда» - близнецы увидят, с кем он отправился в Хогсмид четырнадцатого февраля, Гарри себе решительно не представлял. Ему захотелось спрятаться между стеллажей и не выходить оттуда числа до двадцатого - для надёжности.
Одни проблемы от этой личной жизни, честное слово.
Глава 21.
- Погоди! Ты принял меня за другого!
Акутагава Рюноскэ, «Рассказ об одной мести».
Утром четырнадцатого Гарри даже попробовал пригладить волосы водой; но, судя по всему, единственным возможным способом борьбы с ними было бритьё наголо. На такие радикальные меры Гарри не решился и отправился завтракать с победно торчащим вертикально вверх вихром на макушке.
В Большом зале было мало народу; в Хогсмид отпускали через час после завтрака, и многие предпочитали отоспаться и поесть потом в «Трёх мётлах» или у мадам Паддифут. У последней Гарри ни разу не был и надеялся, что Блейз его туда не поведёт - по слухам, там была обстановка специально для влюблённых парочек, слащавая до невозможности. Кстати говоря, Блейза тоже ещё не было видно, как и близнецов. Гарри торопливо проглотил пару тостов, запил соком и вымелся из Большого зала - пока упомянутые трое не явились.
Полтора часа до встречи с Блейзом он провёл на Астрономической башне, варя про запас обезболивающее и снотворное; подался бы в библиотеку, но мадам Пинс резонно посчитала, что в выходной никто не будет ломиться за знаниями, и устроила день ревизии - составить список должников, наметить план закупки новых книг, пятое и десятое...
Активировав портключ, Гарри оказался у библиотеки и уже оттуда сбежал по лестницам в холл.
Блейз уже ждал его; заметно нервничал - покусывал губы, сплетал и расплетал пальцы. Выглядел он ожившей картинкой из журнала, и Гарри мгновенно почувствовал обтрёпанность своих брюк, истоптанность ботинок, мятость зимней мантии, отсутствие перчаток и лохматость шевелюры. Хотя Блейзу, кажется, не было до всего этого никакого дела.
- Привет, - лицо Блейза осветилось улыбкой; Гарри впервые понял смысл этой довольно затасканной метафоры. Такая улыбка действительно светится, сияет... любовью? «Почему это слово встревает всюду? Куда ни ткнись, везде оно причастно».
- Привет. Идём?
- Идём, - согласился Блейз.
Филч подозрительно покосился на Гарри, но не нашёл, к чему бы придраться, и беспрепятственно выпустил из замка. Между Гарри и Блейзом висело напряжённое молчание; или это Гарри казалось, что напряжённое, потому что он решительно не знал, о чём говорить. Официальных свиданий у него, пожалуй, прежде не было. Что вообще на них принято делать?
Так, в молчании, они дошли до Хогсмида. Снег хрустел под ногами, падал с неба - на этот раз не липкими громоздкими хлопьями, а крохотными изящными снежинками, словно в танце опускавшимися на слепящую поверхность дороги.
- Куда хочешь пойти? - нарушил тишину Блейз.
- Не знаю, - неуверенно откликнулся Гарри. - Может, просто погуляем?
- Давай...
На витрине одного из магазинов висела уже изрядно обтрепавшаяся бумажка с портретами сбежавших из тюрьмы Пожирателей Смерти и министерским воззванием к осторожности.
- И это - всё, что Фадж может сделать, - Гарри слегка раздражённо ткнул рукой в сторону бумажки. - Как можно быть таким идиотом?
- Его ведь выбрали не за ум, - откликнулся Блейз. - Он обещал всем спокойную жизнь, а после войны хотелось именно её. Но теперь он долго не протянет в своём кресле.
- Думаешь?
- Ну должен же и он когда-нибудь понять, что Тёмный лорд вернулся, - Блейз в подкрепление своих слов слегка взмахнул рукой в чёрной облегающей перчатке.
Гарри покосился на руки Блейза и отчего-то вспомнил муфту Элоизы.
- По-моему, Фадж в это поверит только тогда, когда Вольдеморт лично явится к нему в спальню.
Блейз засмеялся.
- Вряд ли Тёмный лорд так поступит... к тому же вдруг Фадж подумает, что ему это приснилось?
- Такая рожа? - Гарри вспомнился возродившийся Вольдеморт, который, безусловно, не мог рассчитывать даже на утешительный приз ни на одном конкурсе красоты. - Его сразу хватит инфаркт от такого кошмара...
- Что, Тёмный лорд настолько ужасно выглядит?
- А почему ты зовёшь его Тёмным лордом? Так делают обычно Пожиратели Смерти... - Гарри искоса взглянул на Блейза.
Блейз помолчал, сунул руки в карманы и ответил:
- Я так привык. Мой отец был Пожирателем...
- Но ведь он умер, когда тебе было четыре?..
- Он приучил мать так говорить ещё до моего рождения... - Блейз помедлил, подбирая слова. - Понимаешь, всё наше поколение - оно выросло на сказках о Тёмном лорде и Мальчике-Который-Выжил. Только большинству детей рассказывали сказку о злом лорде и практически святом мальчике, а детям Пожирателей - о могущественном лорде, который почти победил смерть, но был непонятно как убит маленьким мальчиком, а значит, этот мальчик - сила, которая может разрушать. Когда мы подросли, нам говорили не связываться с тобой, держать нейтралитет - вернётся лорд или нет, непонятно, а от странной силы, отразившей Аваду, надо держаться подальше.
Гарри моргнул. О таком аспекте он не думал.
- Вероятно, Люциус Малфой велел своему сыну подружиться с тобой. Решил, что лорд больше не появится на горизонте, а знаменитость Мальчика-Который-Выжил полезно иметь в союзниках... мне не так давно рассказали про вашу встречу с Малфоем в поезде на первом курсе, - Блейз усмехнулся. - Правда, такой дальновидный был только он один. Остальные решили, что лучше не совать своих детей туда, где можно получить по шапке... В восемьдесят первом всех нас преследовало Министерство, авроры обыскивали дома регулярно, вся страна была как пьяная - избавились, спаслись, можно больше не бояться, теперь море по колено... И все Пожиратели, кто сумел откреститься от Азкабана, не хотели больше ни во что ввязываться. Но определённый пиетет к бывшему повелителю сохранили... эвфемизмом «Тот-Кого-Нельзя-Называть» или «Вы-Знаете-Кто» мы пользуемся в официальной обстановке, а обычно говорим «Тёмный лорд». Привычка.
Блейз замолчал.
- Вот как... - неопределённо протянул Гарри; он решительно не знал, что сказать в ответ на это.
- Именно так, - откликнулся Блейз.
- А твоя мать... она...
- Она не Пожирательница Смерти, - уверенно сказал Блейз. - К нам приходили летом от Тёмного лорда, агитировали... но она отказалась. Заняла нейтралитет. Я был с ней полностью согласен...
- Это хорошо, - искренне сказал Гарри.
- Рад, что тебе нравится, - хмыкнул Блейз.
- Не будь колючим, - попросил Гарри; Блейз удивлённо взглянул на него.
- Хорошо... слушай, раз уж у нас такая беседа о политике, не расскажешь мне, почему отказался тогда принять руку Малфоя?
- Он мне не понравился, - признался Гарри. - Я тогда практически подружился уже с Роном Уизли, а Малфой взялся оскорблять его. И вообще вёл себя очень нагло. Я не люблю, когда люди думают о себе слишком много.
- Понятно... ты хотел попасть в Гриффиндор? Я помню наше распределение... ты кричал, отшвырнул Шляпу...
- Туда ей и дорога, старому куску фетра, - буркнул Гарри. - Да, я очень хотел в Гриффиндор. Мне до этого сказали, что из Слизерина вышли все тёмные волшебники, да и с Малфоем, который уже попал в Слизерин, я успел рассориться и понимал, что просто так этого он не оставит.
- Ты... до сих пор хотел бы учиться в Гриффиндоре? - осторожно спросил Блейз.
Гарри долго молчал, прежде чем ответить.
- Сейчас мне хотелось бы никогда не знать, что я волшебник, и не ездить в Хогвартс.
- Ты серьёзно? - потрясённый Блейз остановился.
Гарри тоже притормозил и повернулся лицом к Блейзу - до этого они брели по дороге бок о бок. Снег падал на ресницы и губы Гарри, не тая; оседал тонким белым слоем, холодил кожу, тянул ресницы книзу.
- Вполне. С каждым годом мне становится всё хреновей и хреновей, уж извини за подбор слов. Сначала один Малфой травил, а остальные держались подальше и наблюдали. Потом ты прибавился из-за брата. На третьем году практически весь наш курс Слизерина уже был против меня. На четвёртом - этот кретинский Турнир, Крауч, Вольдеморт. Теперь Амбридж с декретами, Министерство с достойным лучшего применения упорством выдаёт дерьмо за варёную сгущёнку... Веселей, сам видишь, не становится. Я уже устал. Просто устал. Дурак я был до одиннадцати лет, не ценил жизни у магглов. Думал, у них так плохо, что хуже некуда...