Я услышал, как открылась дверь, и сжал пальцами столешницу кухонной стойки. Парни застыли на своих местах как вкопанные, а Рика спокойно вошла внутрь и прошла мимо них. Она остановилась у входа в кухню и посмотрела на меня. Ее суровый взгляд отлично маскировал вспышку боли, которая все-таки не ускользнула от моего внимания.
Одежда Рики отсырела. Я мог разглядеть ее белый лифчик под майкой.
– Где моя мать? – спросила она.
Пройдя мимо нее, Дэймон, Уилл и Кай рассредоточились по кухне и встали к Рике лицом.
– Ты из-за нее вернулась? – уточнил я.
Разумеется, ради матери она бы решилась встретиться с нами. Мы на это рассчитывали.
– Я вас не боюсь, – заявила Рика.
Я кивнул, скрестив руки на груди.
– Думаю, ты и сама в это веришь.
Глядя на нее сейчас, с каплями воды, сверкавшими в волосах, кровью Дэймона на руках и на майке и с непоколебимой решительностью в глазах, я никогда и ни в чем не был так уверен.
Нет, Рика не боялась. Она выбрала игру. Взяла контроль в свои руки.
Беги или вступай в игру. К черту.
– Где она? – снова спросила Рика.
– Ты получишь ответы, когда сознаешься.
– И покоришься, – добавил Уилл.
– Чему? – процедила она сквозь зубы, обратив свой свирепый взгляд на него.
– Нам. – Он обошел вокруг нее, глядя ей в глаза. – Всем нам.
– Твоя инфантильная истерика стоила нам трех лет, Рика! – выпалил Кай, оскалившись. – И это было нелегкое время. Мы были голодны, запуганы, несчастны.
– А теперь ты на собственной шкуре узнаешь, каково это, – добавил Дэймон, злобно глядя на нее, прислонившись к стене и обхватив свой живот рукой.
Кай навис над Рикой.
– Ты научишься затыкать свой рот и опускать взгляд, когда я вхожу в комнату.
– А еще ты научишься бороться и сопротивляться, потому что мне это нравится, – парировал Дэймон.
– Но со мной, – Уилл подошел ближе, заставив ее вздрогнуть, – ты сама этого захочешь.
Она покачала головой.
– Истерика? Какая истерика? Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Ты будешь приходить, когда мы позовем. – Дэймон оперся рукой на «островок», напрягшись от боли. – И уходить, когда мы скажем. Если будешь делать то, что велено, мы сочтем твой долг перед нами погашенным. Твоя мать будет в безопасности, а ты получишь деньги на жизнь. Поняла?
– Ты наша, – напирал на нее Кай. – Ты в долгу перед нами, и к этому давно шло.
– В долгу перед вами? За что?! – закричала Рика.
– Мы взяли тебя с собой той ночью, – обвинительно бросил Уилл. – Мы тебе доверяли!
– Никогда не доверяй гребаным бабам, – проворчал Дэймон, без сомнения процитировав слова своего отца.
– Предполагалось, что я тоже должна вам доверять! – выпалила она в ответ. – И что вы со мной сделали, парни?
Рика окинула сердитым взглядом Дэймона, Уилла и Кая. Я замер, не понимая, что, черт возьми, происходит.
– О чем она говорит? – поинтересовался я.
Но Рика меня проигнорировала, шагнув вперед.
– Вы отсидели три года? Ну, мне вас не жаль, – прорычала она. – Вы, мальчики, облажались, но – сюрприз-сюрприз, – должны были хоть раз ответить за последствия своих действий. Вам никогда не приходилось признавать свои ошибки. Вам некого винить кроме себя самих.
– Ты ничего не знаешь! – гаркнул Кай ей в лицо.
Рика покачала головой, злорадно улыбаясь.
– Серьезно? – Она бросила грозный взгляд на Дэймона. – Тебя отправили в тюрьму за изнасилование несовершеннолетней девушки. Уинтер Эшби, дочери мэра. Видео было тому доказательством. Какие объяснения тут нужны?
Я зажмурился. На меня нахлынули воспоминания о том утре, когда всплыли эти записи.
Проснувшись на Хэллоуин, следующий день после Ночи Дьявола, я обнаружил, что некоторые из записанных нами видео были загружены в сеть на показ всему гребаному миру.
После чего мои друзья и были арестованы.
Идея записывать видео изначально была идиотской, однако мы всегда соблюдали осторожность. У нас имелся специальный телефон, которым мы пользовались только в те ночи, когда сеяли хаос и хотели сохранить воспоминания о своих выходках. Тогда нам казалось, что мы недосягаемы.
Уинтер Эшби – одна из пассий Дэймона. Она по собственной воле легла с ним в постель, но была несовершеннолетней, а ее отец не уступал в могуществе нашим.
И он ненавидел семью Дэймона.
Именно потому Дэймон, вероятно, и выбрал ее своей целью.
Ее отец ни за что бы не отказался от обвинений. Он увидел возможность уничтожить Торренса и воспользовался ею.
Посмотрев на Дэймона, я заметил непроницаемое выражение его лица. Глядя на Рику, парень невозмутимо ответил:
– Объяснения не нужны. Ты меня раскусила. Я использовал малолетку и даже лица ее не помню.
Рика сузила глаза, скорее всего, ожидая от Дэймона дальнейших возражений, но болтовня – это не его стиль. Он не говорил. Он действовал.
Затем она повернулась к Каю и Уиллу и продолжила:
– А вы, парни, избили копа. Почти до смерти. Его потом нашли на обочине.
Еще одно обнародованное видео.
– Тот коп, – выкрикнул Уилл, приблизившись к Рике, – брат Эмери Скотт! Старший брат… который ее бил. Да, ты чертовски права, я отколотил его до полусмерти!
Она сдвинула брови.
– Эмери Скотт?
– Да, – присоединился к нему Кай. – До нас дошли такие сведения в начале того лета, поэтому мы его проучили. И мне плевать, что ты по этому поводу думаешь. Мы бы сделали это снова.
Рика знала Эмери Скотт, они вместе учились в школе, и она наверняка помнила, как Уилл сжег ее беседку в Ночь Дьявола. Он давно хотел Эмери, поэтому напакостил ей, чтобы добиться ее внимания, но, когда Уилл узнал, что девушка подвергалась домашнему насилию от рук брата, Уилл, Дэймон и Кай сделали из него отбивную.
Дэймон снял это на мобильник.
К несчастью, там оказалось несколько моментов, где лица Уилла и Кая попали в камеру. Меня тогда с ними не было, потому что почти на все лето я уехал в баскетбольный лагерь.
Наутро после Ночи Дьявола я проснулся и попал в кошмар наяву. Мои аккаунты в социальных сетях были завалены сообщениями, постами и даже ссылками на несколько новостных статей, уже опубликованных к тому времени. Каким-то образом видео с нашего телефона за ночь попали в Интернет, и каждый человек в радиусе полутора тысяч километров узнал о нас. Точнее, о моих друзьях.
Полиция нагрянула к парням домой. Их задержали и в наручниках увезли в участок. Хоть нам многое и сходило с рук, вскоре стало ясно, что они не вернутся. Дэймон трахнул девочку с хорошими связями, да для Уилла с Каем перспективы тоже были не радужные. Нападать на копов нельзя, невзирая на обстоятельства.
Дэймона осудили на тридцать три месяца за растление несовершеннолетней, а Уиллу и Каю дали двадцать восемь месяцев за нападение.
Однако после всего этого… после всего, в чем я тоже принимал участие, мне удалось избежать какого-либо наказания.
Ни одна видеозапись с моим участием не была загружена, а если я где-то и мелькал, моего лица не было видно. Я постоянно был в маске.
Нам не потребовалось много времени, чтобы понять, кто слил видео.
– Ты бросила нас на растерзание волкам, потому что Майкл тебя обидел той ночью, – обвинил ее Кай. – Неужели ты действительно думала, что мы не захотим с тобой поквитаться?
Словно в замешательстве, Рика сдвинула брови.
– Быть стукачкой – это одно дело, – вставил от себя Уилл, – но предавать людей, доверявших тебе – непростительно.
– Предавать? – выдохнула она, после чего вопросительно посмотрела на меня. – Что…
Однако Уилл еще не закончил.
– Ты искупишь свою вину. А если не искупишь, – предупредил он, – то, может, мы достанем твою мать из той дыры, в которой ее спрятали, чтобы она заняла твое место. Уверен, она хорошо трахается. В конце концов, она же подцепила твоего папу.
Глаза Рики полыхнули яростью, и она слетела с катушек.
Глухо зарычав, она рванула вперед, врезалась своим телом в Уилла и толкнула его руками в грудь изо всей силы, отчего тот рухнул на задницу.
Черт.
Он приземлился на пол, а я, увидев, что Рика молние-носно накинулась на него, оседлала и принялась молотить кулаками по его лицу, бросился к ним. Уилл поднял руки, пытаясь от нее защититься.
– Твою мать! – заорал он и, замахнувшись, сбросил Рику на пол.
Прежде чем один из них успел бы снова накинуться на другого, я встал перед ней, преградив путь обоим, и помог ей подняться на ноги.
Она оскалилась, закипая от гнева, и попыталась обогнуть меня, но я остановил ее, покачав головой.
Глядя Рике в глаза, я заметил, как она сделала шаг назад, подальше от меня. Я опустил взгляд и сжал кулаки. Я не могу причинить ей боль. Я не мог это сделать.
Мне было уже безразлично то, что Рика сделала с нами несколько лет назад, или почему она это сделала. Я ей не доверял, но…
Не мог обидеть ее.
Я повернулся лицом к своим друзьям, загородив ее своей спиной.