Я повернула голову к нему и заинтересованно приподняла брови. Лео мученически вздохнул, и, если честно, я думала, что он сейчас откажется говорить, но…
– Полгода назад я ездил с Энди кататься на лыжах, – сухо проговорил он. – Там познакомился с девушкой… Сразу ее предупредил, что ни на какие серьезные отношения не настроен, да и вообще просто отдыхаю. Она заявила, что ничего такого и не ждала… Мы прекрасно провели две недели, пока я не сообщил, что завтра уезжаю… – зло выдохнул и процедил: – Устроила мне безобразную сцену в ресторане с битьем посуды. И то, что мне это влетело в копеечку, сущая ерунда по сравнению с тем, с какой скоростью пришлось убегать от этой троицы, всерьез грозящей переломать мне пальцы. Отдохнул, называется, – саркастически хмыкнул художник. – Вот такая некрасивая история… Не веришь мне, спроси Энди.
– Зачем? – Я безмятежно улыбнулась. – Твоя версия звучит более правдоподобно.
На меня воззрились с искренним удивлением.
– Хм… – подозрительно прищурился Леонард. – Нет, я понимаю, что мы с тобой вроде как подружились и все такое… Но все равно не вижу…
– Лео, – нетерпеливо перебила его я, – у тебя не такой простой характер, да и язва ты приличная… Но уж точно не мерзавец, способный нарочно сделать какую-то гадость девушке. И в этом я уверена.
После своих пламенных слов я почему-то засмущалась и резко отвернулась к окну. И вздрогнула от удивления, когда он вдруг поймал мою руку и запечатлел легкий поцелуй на внутренней стороне запястья.
– Спасибо, Шая…
Глава 12
Каюсь, из такси я просто сбежала. На ходу соврала, что голова разболелась и нужно срочно полежать, и припустила с такой скоростью, что меня и легендарный ковер-самолет не догнал бы.
И лишь закрыв за собой дверь, я без сил опустилась на пол и прижала ладони к полыхающим щекам.
Что это было?! Зачем это было?! Просто благодарность за веру? Или… что-то большее? Творец всемогущий, почему в этой жизни все так сложно и непонятно?! Почему мое сердце готово выпрыгнуть из груди, а душу переполняет надежда?! Кто вообще сказал мне, что этот… поцелуйчик что-то да значит? А-а-а, я с ума сойду с этим художником!
Я до такой степени себя накрутила, что, когда в дверь постучали, чуть не подпрыгнула на полметра и не заорала во всю глотку.
– Шая, ты в порядке? – раздался обеспокоенный голос Леонарда.
Я, стараясь не шуметь, отползла ближе к кровати и, постаравшись говорить не запинаясь, отозвалась:
– Лекарства приняла, думаю, скоро буду в норме…
– Ладно, тогда не буду тревожить. Это… – Лео немного помолчал, а затем небрежно предложил: – Станет лучше, приходи в мастерскую. Покажу наш с тобой сегодняшний улов.
– Хорошо, – сказала я, свято уверенная, что из комнаты сегодня меня уже ничто не выкурит.
Но как только он ушел… судьба, ухмыляясь, показала, что мои планы – пыль у нее под ногами.
Сигнал равви показался мне до боли громким. Я вздрогнула и посмотрела на имя вызывающего… после чего застонала и с трудом сдержала желание побиться головой об пол.
Хайлар, чтоб его шайтаны по пустыне гоняли! Вот только его сейчас мне не хватало до полного счастья!
Прошипев несколько не самых приличных слов, я глубоко вдохнула и, приняв вызов, сухо сказала:
– Слушаю.
– В отделе контроля сказали, что на контракте О’Брайена появилась отметка о первом желании, – спокойно, без всякого приветствия проговорил этот рыжий гад. – Поздравляю, я впечатлен. И на что же он его потратил?
Как и ожидалось. Ни тебе «здравствуй», ни «прости, я был не прав», не говоря уже о чем-то другом. И он еще смеет на меня претендовать?! Вот ур-р-род!
– Не твое дело, – холодно и очень невежливо огрызнулась я. – С тебя достаточно и отметки.
– О нет, это как раз мое, – лениво произнес Хайлар. – Во-первых, это необходимо, чтобы понимать, чем можно ловить таких упрямых кадров, как он. Во-вторых… – он устало вздохнул, – то, что он пожелал, было для него настолько важно, что по твоему каналу в хранилище сразу под завязку зарядились три далеко не маленьких камня. Так что…
И в этом весь он. Найти слабое место, давить, давить на него до упора. Без зазрения совести использовать промахи, мечты и цели… Собственно, со мной получилось так же. Везде и всегда блюдет свою выгоду.
– И не надейся, – процедила я, едва сдерживаясь, чтобы приласкать его… чем-то ну очень непечатным! – Ты – последний джинн в этом мире, с кем я буду о подобном говорить. Мечты и тайны Леонарда, которые он мне доверил, останутся только между нами. И будь добр, больше не звони мне! Если будут новости, я сама свяжусь. Причем запомни… Сделаю я это лишь потому, что обязана отчитываться. И все!
Проорав последние слова, я резко оборвала связь, а затем, стащив равви, с силой запустила его в стенку. Но буквально через несколько минут передо мной на пол спланировал аккуратно сложенный вдвое лист бумаги. Я воззрилась на него с брезгливым отвращением, не желая даже прикасаться. Но… пропускать предупреждения врага не стоило.
Аккуратно, двумя пальцами я подняла записку и, развернув, вчиталась в ровные четкие строки.
«Нравится тебе или нет, вы оба в зоне моих интересов. И раз ты обнаружила у этого строптивого человека слабое место, я тоже его обнаружу. И не надейся меня переиграть, слишком неопытна для этого. Впрочем… если тебе так дорог покой О’Брайена, есть вполне логичный выход: откажись от контракта и соглашайся на брак со мной. Обещаю, что больше ни один джинн после этого его не потревожит. Но ты ведь не пойдешь на такое, не так ли? P.S.: На днях буду в Ольмейре по делам, встретимся. Заметь, это не предложение, а констатация факта».
Ярость переполняла меня, душила, закрывала глаза кровавой пеленой. Мне хотелось ударить. Со всей силы. Со всей злостью. Чтобы потом рука болела.
Ни за что. Никогда. Не позволю!
В этот момент я дико жалела, что согласилась на договор с Хайларом. Лучше бы Лео и дальше ненавидел джиннов, а я никогда с ним не встретилась бы! А теперь… стоило мне лишь подумать о том, что может сделать рыжий ифрит, если узнает, что слабым местом оказалась я… А-а-а, мне даже думать об этом страшно!
Но назад ничего не отыграть. Во всем этом я увязла по самую макушку, и Лео тоже выбраться не сможет. Значит, надо довести партию до логичного конца. Желательно такого, чтобы Хайлар в результате остался с носом.
А из этого следует что? Мне нужно поговорить с самим Леонардом.
И та, которая всего несколько минут назад клялась, что ни за что сегодня из комнаты не выйдет, решительно поднялась и пошла к двери.
В мастерскую я вошла, практически чеканя шаг. И выражение лица у меня, видимо, было еще то, если Лео изумленно вскинул брови и отложил кисти.
– За окном война началась, и ты мне решила об этом сообщить? – недоуменно спросил он, рассматривая сжавшую кулаки меня. – Что с мордашкой, куколка?
– Идем на кухню, – дрожащим от гнева голосом сказала я. – Есть разговор. Серьезный.
Художник нахмурился и подозрительно поинтересовался:
– Ты злишься? На меня?
– Нет. – Я медленно качнула головой. – На себя. Но больше всего на одного рыжего мерзавца, который решил конкретно испортить нам жизнь.
Леонард выпрямился и глубоко вдохнул.
– Ты звонила Хайлару.
Я усмехнулась. Да уж, мой сосед весьма проницателен.
– Ты почти прав. Но это он мне звонил.
– Ясно, – коротко отозвался Лео и тщательно вытер руки. – Пойдем, расскажешь… чем тебя таким «порадовали».
На кухне он молча подошел к шкафчику и достал оттуда… две бутылки пива.
– Я пива не пью, – слабо попыталась отказаться я.
– Вина нет, – скупо отозвался художник, открывая пиво. – А выпить, чувствую, крайне необходимо.
Я лишь несчастно вздохнула.
Впрочем, в какой-то степени он был прав. Выпить действительно хотелось.
Мы сели напротив друг друга, молча чокнулись бутылками и почти одновременно отпили по глотку. Вкус, к моему удивлению, оказался не таким неприятным, как отпечаталось в моей памяти, так что я с удовольствием сделала еще один глоток.
– Ну? – Лео поставил свое пиво на стол. – Зачем тебе звонил этот мудак?
Я вдохнула и приготовилась к серьезному разговору.
– Допытывался, на что ты потратил желание.
– И ты?..
– Конечно же, не сказала! – возмущенно фыркнула я. – Нет такого правила раскрывать детали желаний!
– Ясно… Но он, надо понимать, не отстал и даже начал угрожать?
Мой художник казался слишком спокойным, но я уже знала его немного лучше. И такое непроницаемое лицо означает, что он предельно собран и готов к любому удару.
– Где-то так, – невесело улыбнулась я и отвела глаза. – Он оценил количество потраченной на желание божественной энергии и пришел к выводу, что нашел твое слабое место. И теперь намерен любой ценой выяснить, что это было, чтобы… иметь возможность тобой манипулировать. Прости… – я судорожно стиснула пальцы, – я даже не подозревала, что так выйдет…