Элиот указал рукой на Такаси Сато, представителя Службы движения:
— Сато, у вас есть мнение на этот счет?
— Два мнения. Чисто по-человечески для меня этого вопроса не существует: я знал, что умру на борту корабля, когда согласился стать членом его команды. Мне не хочется возвращаться обратно, чтобы погибнуть при отступлении. Но поскольку я еще и инженер… все не так просто. Да, как говорит мистер Виеджо, кувырок длиной в четырнадцать месяцев — самая крайняя мера. Но если нам удастся замедлить вращение корабля, пожить несколько дней в условиях нулевой гравитации и очень плавно развернуться, никакой проблемы не будет. Возможно, проделать такой маневр будет гораздо безопаснее, чем двигаться вперед.
Несколько человек заговорили одновременно. Элиот дал слово Силки Клебер, ОГИ, техобслуживание:
— В данном случае я бы не положилась на теорию вероятности, факт остается фактом — что бы ни произошло там с ними в Ново-Йорке, то же самое по возвращении ждет нас. Это было бы славной наградой за наше беспокойство о них, как вы считаете?
— Предположим, что люди живы, несмотря ни на что, — сказала О'Хара, — и нуждаются в нашей помощи. Насколько нам известно, они потеряли связь и доступ к информации так же, как и мы.
— Тогда на что показывала Берриган? — спросил Виеджо. — На компьютерную программу?
— Может, на экран монитора, — подключилась Севен, — который погас раньше нашего.
Элиот покачал головой:
— Сплошные догадки. Мы не можем принять решение, основываясь на предположениях. — Он повернулся к Севен. — Даже если они живы и нуждаются в нашей помощи, что мы можем им дать?
— Рабочую силу. Силу ума. Несколько тысяч хороших инженеров и ученых.
— У них и своих хватает. Кроме того, их информационные системы значительно лучше. Если они живы, то затратят на восстановление намного меньше времени, чем мы.
— Как вы умеете все упрощать, Элиот. — Встал Карлос Круз, Гуманитарные науки. — Если мы узнаем, что они погибли — мы должны лететь вперед, если живы — все равно вперед.
Элиот широко улыбнулся:
— Разве я не прав?
— Я только хотел сказать, что не все так просто. Вопрос, который вы до сих пор не задавали: есть ли у нас моральные обязательства по отношению к Ново-Йорку?
— Так есть или нет?
— Думаю, что есть.
Элиот выдержал паузу, тщательно подбирая слова:
— Я бы не стал делать категоричных заявлений. Решение должно быть принято в соответствии с практическими интересами. Как бы вы, например, поступили, если бы к вам обратились с мольбой о возвращении по причине, скажем, того… что Ново-Йорк нуждается в антивеществе для поддержания жизнеобеспечения?
— Что за вопрос? Конечно, нам нужно было бы вернуться.
Инженер рассмеялся. Элиот вел себя сдержанно.
— Что ж, это был провокационный вопрос. К тому времени как мы сбросим скорость, развернемся, полетим… на борту корабля почти не останется антивещества. И пройдет, в лучшем случае, года три, пока мы его восстановим. Если бы нам и удалось продержаться так долго, они бы за это время уже нащупали какой-нибудь дополнительный источник энергии. Наверняка такое послание — лишь хитрый трюк, попытка заманить нас обратно, чтобы отдать в руки убийц. А именно это они и сделают, даже если их намерения и не будут столь коварны.
— Пока нам ничего не угрожает, — сказал Виеджо, — и еще долго не будет угрожать. Лично я считаю, что мы должны будем проигнорировать их просьбу о помощи. — По аудитории пронесся глухой шепот одобрения.
— Давайте не будем зря тратить время, — предложила Севен. — Прежде всего нам необходимо разработать план действий на тот случай, если в течение следующих двух месяцев от них не поступит никаких сведений.
— А что, если затормозить сейчас? — спросила О'Хара.