«Тандерболт» резко повернулся налево и приостановился — водитель робота увидел двух человек, бегущих в полутьме прочь от штаб-квартиры. Грейсон краем глаза успел заметить, как поднимается левая рука «Тандерболта» и блеск двух высунувшихся прямо из брони машины пулеметных стволов.
Затем «Тандерболт» открыл огонь. Очереди выстрелов волнами прошили ветви над головой бегущих. Грейсон с Де Вильяром упали ничком, сзади на них несся «Тандерболт». Перевернувшись, Грейсон глянул в лицо приближающейся смерти. Пламя, еще минуту назад охватывавшее броню машины, уже погасло, но «адских» снарядов больше не было. Звеня, отскакивали от брони робота пули, выпущенные с южной стороны. Солдаты тщетно пытались отвлечь внимание вражеского водителя робота. Возвышаясь, как скала, «Тандерболт» сделал еще один шаг и вскинул пулемет для второго и последнего удара.
XX
И вслед за этим ночь снова взорвалась. Но куда как далеко было свечению горящего боевого робота до яркости этого громового взрыва. Пламя, поглощая штаб-квартиру, взметнулось высоко в небо. Де Вильяр и Грейсон, закрыв головы руками, припали к земле. Из открытой двери фургона вырвалась ревущая огненная волна, подобно пламени огнемета, увеличенному в сотни раз. Стало светло, точно днем. Жаркое дыхание опалило лежавших людей. Боеприпасы Де Вильяра взрывались один за другим, оглашая окрестности почти непрерывным грохотом. А затем, словно мощная бомба, взорвался расположенный под кабиной бак с горючим.
Громадный тяжеловесный робот, стоявший всего в нескольких метрах от взрыва спиной к фургону, отлетел прочь, как брошенная рукой ребенка игрушка. Правда, весила эта игрушка шестьдесят пять тонн. Земля содрогнулась; но шум от падения гигантской машины заглушил громовый рев взрывающегося фургона. В воздухе просвистела оторвавшаяся металлическая рука упавшего ничком «Тан-дерболта». Огромный кулак пронзил мягкую землю метрах в трех от ноги Грейсона. Мгновение спустя Грейсон и Де Вильяр снова вскочили на ноги и помчались в лес. Пока водитель поверженного боевого робота приходил в себя и пытался поднять машину, двое воинов уже присоединились к своему подразделению. Штурмовики Серого Легиона Смерти стремительно двигались на восток, к условленному месту встречи с остальными легионерами.
Когда непосредственная угроза его жизни миновала, Графф сменил жалобный тон на дерзкий. Вероятно, тот факт, что нападавшие не убили его, но лишь связали и заткнули рот, придал перебежчику храбрости. Когда налетчики возвращались к своему новому месторасположению — к холмам над отмелями Мертвого моря, на юго-западе от Дюрандели, — они вели Граффа чуть ли не под руки. Дойдя до места, его засунули в большую палатку, служившую Грейсону штаб-квартирой, и привязали к стулу посередине.
Грейсон видел, что Графф лихорадочно соображает. И точно знал, о чем: «Если командир Серого Легиона Смерти оставил меня в живых, у него должны быть на это причины... возможно, от них зависит его собственная жизнь! Он наверняка не причинит мне вреда, если хочет спасти с моей помощью свою собственную шкуру!» Вскоре Графф подтвердил догадку Грейсона.
— А с чего это ты взял, что я так вот все и расскажу! С тобой все кончено... со всеми вами. Ты, наверное, знаешь, что герцог Ирианский скоро будет здесь. Он прибудет на днях, и ваш несчастный Легион выследят и прикончат! Внезапно его голос стал вкрадчивым.
— Ты, конечно, не прочь заключить со мной сделку; думаешь, я смогу тебе помочь. Ведь до прибытия армии герцога еще есть время! А я смог бы поговорить с полковником Лангсдорфом. У капитана есть преимущества перед полковником...
От таких откровенных попыток смухлевать Грейсону стало противно. Рядом с Граффом, скрестив руки на груди, стоял Макколл. Его обычно улыбающаяся физиономия словно окаменела. Клей с мрачным видом медленно расхаживал возле входа.