Ад есть результат замкнутости природного мира, закрытого для вмешательства Бога, для нисхождения Бога. И идея ада была превращена в орудие запугивания, религиозного и нравственного террора. Но настоящий ужас предчувствий ада в человеческой душе в этих запугиваниях отсутствует. Можно сказать, что ужас ада наступает тогда, когда человек подчиняет свою конечную судьбу своему собственному суду, а не Божьему суду. Самый беспощадный суд есть собственный суд, он есть адское мучение, мучение совести, раздвоение, потеря цельности, существование, разорванное на клочья. Божий суд есть вместе с тем действие благодатной силы на человека. Божий суд есть установление подлинных реальностей и подчинение всех реальностей высшей реальности. Если было время, когда устрашающая идея ада удерживала социальную обыденность в церкви, то теперь наступило время, когда эта идея может лишь помешать войти в церковь. Сознание человека изменилось. И для него понятно стало, что нельзя искать Царства Божьего и совершенной жизни из страха ада, что страх ада есть болезненный аффект, мешающий достигнуть совершенства и работать для Царства Божьего, лишающий всю жизнь человека нравственного значения. Если более зрелое и высокое сознание не может примириться со старой идеей ада, то так же неприемлемо слишком легкое, сентиментально-оптимистическое отрицание ада. Ад, бесспорно, существует, он раскрывается нам в опыте, он может быть нашим путем. И проблематика ада решаема только из личности человека и его отношения к Богу. Сам для себя человек может создавать себе ад и, увы, слишком много в жизни делает, чтобы создавать его. Но человек не должен создавать ад для других, ни для одного существа. Все силы своего духа должны быть направлены на освобождение всех из ада, на выведение всех из ада. В направлении своей деятельности человек не только не должен создавать ада, а всеми силами разрушать его. Не созидай ада, вталкивая в него «злых». Не представляй себе Царство Божье слишком посюсторонне и по-человечески, как победу «добрых» над «злыми», как изоляцию «добрых» в светлом месте, а «злых» в темном месте. Это предполагает очень существенное изменение нравственных оценок и актов. Нравственная воля должна быть прежде всего направлена на всеобщее спасение. Эта абсолютная истина не зависит от тех или иных построений теории спасения и гибели, рая и ада. Ни для кого не создавай ада ни на этом свете, ни на том свете, освободись от инстинктов мести, принимающих возвышенные и идеализированные формы и проецируемых на вечную жизнь. Ад, как последствие темной свободы, и изживаемое в жизненном пути все равно существует. Но его не должно создавать как возмездие, как изоляцию общества «злых» от общества «добрых». Несправедливо всю ответственность возлагать на «зло» и «злых». «Зло» и «злые» появились потому, что «добро» и «добрые» были плохи, что в них было мало добра. Не только «злые», но и «добрые» будут призваны к ответу на Божьем суде, но суд этот будет иной, чем суд человеческий. «Добрые» будут отвечать за то, что создавали ад, за то, что довольны были своим добром, за то, что своим мстительным инстинктом придавали возвышенный характер, за то, что «злым» мешали подняться и толкали их своим судом на путь погибели. К этому должна прийти новая религиозная психология и новая религиозная этика.
Конечно, в этой главе были рассмотрены только основы христианства и христианской морали, о многом не сказано, но в последующем обязательно остановимся на таких основополагающих понятиях как рай и творчество.
ОГНЕННОЕ ХРИСТИАНСТВО
В предыдущей главе было показано, что Евангелие не знает норм и законов. И его нельзя истолковать как норму и закон. Евангелие есть благая весть о наступлении Царства Божьего.