– Так вот… Когда мать его только что вышла замуж и переехала в Финляндию, Валерий тоже ездил туда.
– Ну?
– Там была у него какая-то история романтического характера… Вот она-то меня и интересует.
Борис покачался на стуле, пару раз взглянул на потолок, покривился и небрежно ответил:
– Было дело… Валерик тогда здорово втюрился. Только я интимных подробностей не знаю, – тут же оговорился он. – Так что ничем помочь не могу…
– Вы знаете, где сейчас живет эта женщина? Что вообще с ней? И как получилось, что они с Куриловым расстались? – Я забросала Барсукова вопросами.
Борис усмехнулся и снова поглядел на меня тем самым взглядом, которым и встретил с порога. Сейчас, правда, он не казался таким злобным, и я поняла, что мое первое опасливое впечатление об этом человеке скорее явление психологического порядка, нежели объективное отражение реальности. Барсуков помолчал, видимо, взвешивая те слова, которые он скажет, и начал:
– Что сейчас с ней, я не знаю. Да и Валерий, собственно, тоже не знал… Это я могу вам точно сказать.
– Почему вы в этом уверены?
– Он давно с ней расстался. Они встречались-то всего полгода, когда Валерий к матери поехал и погостить там остался. Вернулся он, помню, расстроенный. Я спросил, в чем дело, – думал, может, с матерью что… А он махнул рукой и сказал, что с девушкой у него проблемы, что расстался он. Я спрашивать не стал, что у него да как, – Валерий не рассказывал о таких вещах. Я только спросил, когда он снова в Финляндию собирается, будет ли он встречаться с этой девчонкой, – у Валерия тогда постоянной подруги не было. А он нахмурился и сказал, что нет. Вот и все…
– Ну а как звали-то ее? И где она жила?
– Где жила – не знаю, – ответил Барсуков. – А звали ее Эля. Или Элле, что ли, по-ихнему. На фотографии один раз видел ее, симпатичная такая девчонка.
– Где эта фотография, не знаете?
– Как где? – удивился Борис. – У Валерия дома. Правда, он мог и выкинуть ее – времени много прошло.
– То есть он ни словом не обмолвился, из-за чего они поругались?
– Обидела она его чем-то… Он не говорил, я просто понял это по его виду, по словам. А Валерий такой, что, если его кто-то обидит, подставит хоть один раз – все, как отрезал. Поэтому друзей у него мало было. Только вот я… Но я никогда его не подставлял, ни в чем.
Барсуков произнес последние слова с гордостью.
– А вот друг у него появился не так давно, Виктор Сретенский… – продолжила я разговор.
– А, Виктор! – как-то скептически отозвался Барсуков. – Ну, знаю я его. Но это не друг, а так… Дела какие-то у них были с Валерием.
– Борис, вспомните, не упоминал ли Валерий когда-нибудь город Нокиа? – перевела разговор я. – Когда рассказывал про эту самую Элле…
Барсуков подумал, почесал свою почти лысую голову и помотал ею.
– Нет, – коротко ответил он. – Не помню я такого. Город сам проезжали, по-моему, как-то раз, когда машины гнали. Но никогда там не останавливались. Знаю только, что там, по-моему, телефоны делают, – добавил Барсуков. – Валерия там убили, да?
Я кивнула в знак согласия. В принципе, я уже задала все вопросы, которые намечала. Хотела было коснуться криминального этапа биографии Барсукова, но потом посчитала, что как раз это вряд ли имеет отношение к делу и может только настроить Барсукова против меня. Согласно тем сведениям, которые я получила от Мельникова, и той информации, которую сообщил Кирилл, вырисовывалась вполне ясная картина: после той неудачной поездки за машинами Валерий Курилов и Борис Барсуков больше ни разу в Европу не ездили. Валерий устроился на работу в спортзал, а Барсуков подался в рэкет. Спустя год он попался на крючок милиции и сел. Отсидев, вышел. Курилов к тому времени перешел уже в другой спорткомплекс. Никаких дел между приятелями больше не было, интересы их не пересекались, и, по словам Маргариты Серебряковой, они просто отдавали дань прошлому, общаясь друг с другом.
– Борис, я надеюсь, что не очень оторвала вас от ваших дел, – произнесла я, поднимаясь со стула.
– Нет, – Барсуков в первый раз за всю встречу улыбнулся и вышел проводить меня.
Расстались мы вполне дружески. Барсуков, прощаясь, довольно искренне, как мне показалось, пожелал успехов в расследовании, добавив, однако, что слабо верит в то, что преступник будет найден.
– Мутно это все, – заключил он, не претендуя на то, чтобы высказать свое мнение по поводу смерти друга, после чего бросил на меня дружелюбный взгляд и закрыл дверь.
День тем временем клонился к вечеру, я была с дороги и чувствовала усталость. Да и прежде чем предпринимать дальнейшие действия, не мешало бы их обдумать. Поэтому я взяла такси и поехала домой, где еще не была после возвращения из Финляндии.
Дома я первым делом прошла в ванную и, пока набиралась вода, с аппетитом сжевала два пирожка, мясной и с творогом, и запила все это двумя чашками кофе. Потом я расслабленно лежала в ванне, закрыв глаза и ни о чем не думая. А вот когда я, надев желто-голубую пижаму, уютно устроилась на любимом диване, я позволила себе предаться анализу.
Итак, что мы имеем? Во-первых, есть некий бородач-неформал, которого видели в Финляндии, в окрестностях Нокиа. Но нет никаких гарантий, что он имеет отношение к смерти Курилова. И вообще непонятно, где его искать.
Есть еще некая финка, с которой у Курилова в юности был роман, по непонятным причинам оставшийся без продолжения. О ней тоже практически ничего не известно, и опять же неясно, имеет ли вся эта романтическая история из прошлого значение в настоящем. Так что и финку я пока отодвинула на задний план.
Теперь кто у нас есть в ближайшем окружении? Сретенские. Странноватая парочка, по крайней мере, Виолетта. А вот Виктор, кажется, вполне адекватен. И мотивов для убийства Курилова у них обоих нет. Я и вспомнила-то о них лишь потому, что Светка говорила, будто Виолетта меня разыскивала. Интересно, конечно, узнать, зачем, но я принципиально не стала звонить ей сама. В конце концов, если она хочет поделиться со мной какой-то информацией, то непременно это сделает.
Еще есть Борис Барсуков, который подозрителен лишь тем, что имеет срок за рэкет. Во всем остальном он чист, и пока что у меня нет никаких оснований подозревать его в убийстве Курилова.
Затем я перешла сразу к младшему брату Кириллу. Слов нет, обаятельный, добродушнейший человек. Но… Не маска ли это, за которой скрывается злодей-душегубец? Сразу вопрос: зачем? Зачем ему это надо, если он отказался от своей доли наследства? Конечно, не мешало бы это проверить, ведь я владею данной информацией только со слов Кирилла. Но вряд ли он стал бы столь нахально врать, зная, что я в любой момент смогу выяснить правду у Анатолия. И вообще, версия о причастности Кирилла к убийству брата кажется мне невероятной. Более невероятно подозревать только Маргариту Серебрякову!
А вот, кстати, Анатолий Курилов… Единственный, пожалуй, человек, который что-то выиграл от смерти Валерия. Правда, и Кирилл утверждает, что подозревать Анатолия абсурдно, но проверить все-таки его не мешало бы. Просто он единственный, у кого есть реальный мотив. Все остальное – догадки.
Хотя нет, не единственный… Есть еще помощник депутата Колесова, некий «урод», когда-то отобравший у Валерия Курилова и Бориса Барсукова машины… Человек, которого Валерий встретил совсем недавно и узнал… Что, если он все-таки поговорил с ним? Но как? Угрожал? Чем? Что расскажет о его прошлом Колесову? Чушь! Колесов – далеко не наивный младенец – прекрасно знает, что за люди работают у него в команде. И прошлое его помощника ему хорошо известно. Месть? Логичнее было бы предположить, что это Курилов отомстил обидчику, а не тот ему. Если только Курилов втихаря не набил ему морду. Из-за этого убивать?
Но в принципе, версию заказного убийства исключать не стоит. Правда, проверить все это очень сложно. Допустим, помощник Колесова нанял кого-то для поездки в Финляндию с целью убийства Курилова. Это как раз вполне реально. Но как я это проверю, а главное – докажу? Мне вообще сложно найти выход на людей из команды Колесова! И политику, и все с нею связанное я ненавижу.
Одним словом, подозреваемым номер один у меня является Анатолий Курилов. И именно с визита к нему я решила начать свой завтрашний день. И бросила гадальные кости, мысленно спросив, чего мне ожидать от этой встречи.
16 + 26 + 2 – «Материальное благополучие. Не упускайте из виду никакие мелочи, которые могут повлиять на конечный результат».
Все ясно, что ничего не ясно. Но тенденция, в общем-то, верная – кости упомянули о материальном благополучии. А Анатолий Курилов как раз и приобретает материальное благополучие со смертью брата. А кости гадальные так уж устроены, что любят обо всем говорить иносказательно. И слава богу, что я за только лет научилась находить с ними общий язык.
Глава 5
– Да ты что, с ума сошел? – неожиданно вспылил Мики. – На фига тебе нужна эта дурацкая Россия? Есть же предложение из Швеции!