Да, и с какой возможной целью или намерением?
К счастью, третья составляющая нашей тайны, молодой человек, которого мы нашли в пустыне, оказался чуть менее загадочным. Удалось обнаружить кое-какие личные принадлежности, включая и бумаги, брошенные в пустыне недалеко от места, где мы его нашли. Бумаги выписаны на некоего Пола Шепарда, англичанина, и словесные портреты, сделанные теми, кто встречал его во время путешествия в одиночестве вверх по Нилу, подтверждают, что это и есть тот, кого мы нашли. Представляется очевидным, что его пожитки были похищены разбойниками и выброшены после того, как грабители забрали все сколько-нибудь ценное. Мы только и можем заключить, что эти бандиты раздели юношу донага, избили и бросили на верную смерть. Увы, скудные свидетельства, оставленные нам разбойниками, не помогли нам отыскать его родных. Шепард — это, к несчастью, весьма распространенная фамилия, а его единственная сколько-нибудь особая примета на редкость чистые синие глаза. Мистер Шепард полностью оправился от своих ран, которые зажили очень быстро и не оставили следов. Несмотря на то, что крови пролилось немало, порезы были неглубоки, и, хотя мы не вполне знаем, как они были нанесены, кажется, не принесли значительного ущерба. Тем не менее, он еще далеко не здоров, и настолько утратил разум, что не откликается на свое имя и не отвечает ни на один вопрос, который мы ему задаем. Он пробуждается лишь ненадолго, обычно по ночам. Иногда открывает глаза три или четыре раза между сумерками и зарей, и сперва кажется полным сил, но в течение часа снова становится вялым. Он не разговаривает, и хотя я уверен, что он не глухой, создается впечатление, будто он ничего не понимает ни английский, ни любой другой язык, на котором я пытался с ним заговаривать. Он более или менее может самостоятельно есть и, хотя при этом не берет в руку ни ложку, ни вилку, соглашается, когда его кормит с ложки кто-то другой.
Не смею спрашивать вашего мнения о состоянии этого молодого человека, раз уж вам не представилась возможность его осмотреть, но если вы можете дать мне какой-нибудь совет, который помог бы прорвать окружающую его стену молчания, я был бы бесконечно благодарен. Вы когда-то упоминали при мне о вашем знакомстве с Джеймсом Остеном, который занимается лечением пациентов в окружной лечебнице в Хэнуэлле, и я бы очень хотел знать, встречал ли он подобные случаи, и удавалось ли ему успешно с ними справляться.
Я хотел бы дать вам более тщательное описание состояния больного, но злополучный мистер Шепард поразительно мало себя проявляет. И не кажется, будто он играет или беспокоен. Он полностью утратил интерес к жизни, мало обращает внимания на любые предметы, к которым я пытаюсь привлечь его внимание. Иногда он подолгу стоит у окна и глядит в темноту. Я выходил с ним не раз и не два, чтобы посмотреть, что он станет делать. Но, хотя он проворно оборачивается на любой звук, не заметно, чтобы он попытался как-либо действовать или что-то исследовать. Он словно отрезан от мира, отделен от своих же инстинктов. И все-таки похож на джентльмена, его руки и ноги примечательно чисты от шрамов и мозолей.
Египетские власти явно колеблются в отношении бедного Шепарда, не жаждут взвалить его загадку на свои плечи, но также не жаждут полностью доверить его моим заботам по доставке в Англию. Их уклончивость в этом деле служили главным препятствием для нашего более раннего отплытия, но, наконец, они решили, что если кто-то должен нести расходы по его содержанию, то пусть это лучше будут не они.
Если в состоянии несчастного юноши не наступит улучшения, я хотел бы, чтобы вы осмотрели его, когда мы вернемся в Англию. Возможно, если вы сочтете желательным, мы обеспечим для него наблюдение Остена.