Майклу все это нравилось. Старинная музыка и исторические костюмы возвращали всех к более простым временам, той эпохе, когда люди верили в существование таинственного. Майкл работал арт-директором рекламного агентства «Краков и Бестер» в Андовере, и по роду службы ему зачастую требовалось погружаться в историю стилей и художественных образов; но при этом нередко доводилось сталкиваться с людьми, начисто лишенными воображения.
Здесь же все его радовало.
Направляясь через залу к жене, он галантно раскланялся с красивой дамой-пираткой и одной из невест Дракулы. В разгар беседы с белокурым джинном Джиллиан наконец-то увидела его, и ее губы тронула игривая улыбка. Она еле заметно махнула мужу рукой.
На какое-то мгновение Джиллиан заслонили от него несколько пар, отплясывающих под бойкую мелодию. В поисках другого пути к ней он едва не натолкнулся на дородного Генриха VIII и запятнанную кровью Анну Болейн. Майкл затрясся от смеха, чуть не пролив свой «Гиннес».
— Что тут смешного, деревенщина? — грозно спросил король Генрих.
— Начать хотя бы с бороды, — ответил Майкл.
Король осторожно прикоснулся к своей приклеенной бороде. В жизни его звали Тедди Полито, а прелестная невеста-покойница была на самом деле его женой Коллин. С лица Тедди, составителя рекламных текстов из агентства «Краков и Бестер», не сходило вечное выражение недовольства, многих вводившее в заблуждение. Несмотря на брюзжание и частые жалобы, этот сорокалетний толстяк был добряком и вообще неплохим парнем.
— Я потратил целый час на то, чтобы как следует прилепить эту штуку, — пробубнил Тедди.
Майкл пытался спрятать улыбку, но это ему не удалось.
— Это… это просто героический поступок. Изогнув брови дугой, Коллин бросила на мужа оценивающий взгляд.
— Я бы не сказала. Создается впечатление, что для получения по-настоящему безупречного эффекта нужно было потратить гораздо больше времени.
Тедди приложил руку к груди.
— Ты меня убиваешь.
Супруга подтолкнула его изящно изогнутым бедром.
— Большой ребенок.
Это была брюнетка с золотисто-каштановыми прядями в волосах; лицо ее могло показаться заурядным, если бы не большие зеленые глаза.
— Совершенно верно, Коллин. Не понимаю, почему мы его терпим.
— Потому что я — загадка, — ухмыльнулся Тедди.
— Ну, твое обаяние не только в этом, — откликнулся Майкл. Озираясь по сторонам, он спросил: — И куда это подевалась моя милая женушка?
А в это время Джиллиан вместе с белокурой подругой-джинном поднималась по находящейся справа лестнице, держа в руке бокал. В тот момент, когда Майкл ее заметил, Джиллиан засмеялась. С зардевшимся лицом она прикрыла рот тыльной стороной кисти — привычка, оставшаяся у нее с юности, когда она носила скобки на зубах, — и отступила от джинна на шаг назад.
У него замерло сердце, когда она вдруг оступилась. Стоя в бальной зале среди танцующих пар, он, затаив дыхание, смотрел, как жена начинает падать.
Джиллиан выпустила из руки бокал, который, перелетев через перила, упал на пол и вдребезги разбился. Свободной рукой она ухватилась за перила, а другой по-прежнему прикрывала рот, глядя расширенными от страха глазами. А в следующее мгновение на ее лице промелькнула смущенная улыбка, и, повернувшись спиной к публике внизу, она сделала вид, что ничего не случилось. Рот ее все так же был прикрыт ладонью, и Майкл знал, что она прячет улыбку. Женщина-джинн с облегчением рассмеялась и, взяв Джиллиан за руку, повела ее дальше вверх по лестнице.
Только тогда Майкл смог выдохнуть.
— Кто-то у нас слишком развеселился, — сказала Коллин, но в ее тоне не чувствовалось осуждения. Джиллиан вовсе не злоупотребляла спиртным — она могла захмелеть, выпив больше одного бокала вина.