Глаша буквально втащила его в квартиру, бросила на диван и сказала, что у нее есть волшебное средство, которое немедленно приведет его в порядок. Втайне от нее, Андрей сбегал в ванную, разболтал марганцовку и нагнулся над унитазом. Больше его не тошнило, но вертолеты со страшным шумом все еще летали вокруг, слепя глаза прожекторами.
Глаша притащила бульонную кружку чего-то, что пахло лавандой, и заставила его выпить.
– Это шутка? – спросил он минут через десять.
Глаша покачала головой.
Он был все еще пьян. Но то было приятное опьянение, волнительное, благолепное!
– Ты ведьма? – полюбопытствовал он.
– Если бы ты знал, сколько стоит эта отрава, не задавал бы глупых вопросов, – Глаша вытянулась на диване.
Андрей вспомнил об обязанностях радушного хозяина и соблазнителя. Зажег свечи, поставил музыку.
– Мы не будем снимать кино по твоему сценарию, – сказала Глаша.
– Что? – насторожился Андрей.
– Я говорю, что романтическая мелодрама отменяется, – Глаша повысила голос. – Забудь о сексе.
– Почему? – Андрей так растерялся, что спросил без нажима, совершенно искренне.
– Момент утрачен, – ответила Глаша. – Так что пока будем дружить. У тебя, говорят, есть отличная терраса?
– Кто говорит?
– Ты сам и говорил!
Глаша заставила его найти свитера, носки, пледы, перенесла чай на террасу и устроилась в шезлонге.
– Не жарко, – пожаловался Андрей, который уже не чувствовал так остро удовольствия от чудесного чая.
– Я расскажу сказку, это тебя согреет, – пообещала Глаша.
– Что за сказка?
– Неважно. Просто сказка. Итак, в одном царстве-государстве жил-был бедный крестьянин…
Хозяйство у него было небогатое – то волки овец порвут, то коров свалит мор, то разбойники нападут по дороге с ярмарки и ограбят, то засуха выжжет посевы. Худо-бедно дожил крестьянин до тридцати лет. У него не было ни жены, ни детей, а дом, отцовское наследство, приходил в негодность, так как денег на ремонт не хватало. Крестьянин всю жизнь честно работал, вставал спозаранок, и все никак не мог взять в толк, отчего же у него такая горемычная доля.
И вот, сидел он как-то на пастбище, пас коров – это были особенно трудные времена, даже на пастуха он не мог разориться – и вдруг увидел женщину, которая шла к нему через поле.
Женщина была одета в роскошное платье, драгоценности сверкали на ее пальцах, на шее и в ушах, прическу украшали жемчужные шпильки в окаймлении бриллиантов… и она была очень красива.
Крестьянин уставился на нее в полном недоумении. В городе он видел нарядных барышень, но, конечно, не таких – просто девушек в шелковых платьях, с лентами, розанами и всякой ерундой. Эта же дама казалась царицей, и крестьянин был уверен, что она не может просто так ходить по полю в туфельках с драгоценными пряжками. Он даже было решил, что от голода и расстройства заболел, и дама ему мерещится.
– День добрый, – приветствовал ее крестьянин.
– Я к тебе, – сказала дама.
– Вы меня знаете? – испугался он.
– Конечно! – усмехнулась она. – Ты самый несчастный человек в округе.
Крестьянин не знал, что на это сказать. Дама присела рядом с ним на пригорок, распластав подол по траве.
– Что тебе нужно для счастья? – поинтересовалась она. – Назови все, что угодно.
Разговор был странный. Крестьянин-то думал, что даму понесла лошадь, и она попросит проводить ее до ближайшей деревни… Не могла такая роскошная особа интересоваться его убогой жизнью.
– Ты хотел бы стать… князем? Богатым, уважаемым… – соблазняла красавица.
– Да что вы такое говорите… – вконец смутился крестьянин.
Давно, в молодости, и он не прочь был пофантазировать, но жизнь так разочаровала его, порушив все его начинания, затоптав в грязь мечты, что уже много лет он уповал лишь на то, чтобы овцы были целы, да крыша не прохудилась.
Женщина провела рукой по его волосам. Было и щекотно, и приятно, и мурашки побежали. Из головы одна за другой бросились врассыпную тревожные мысли, и он уже смотрел не под ноги, а за горизонт – туда, куда уходили мечты.
– Князем? – улыбнулся он. – Князем я бы не прочь стать…
У него был бы вороной конь… и гнедой, и в яблоках, и карета, да не одна… И стоял бы замок – величественный, как собор, и цвели бы сады, и летом воздух наполнялся бы ароматом яблок и вишни… И была бы жена – первая красавица княжества, и полный дом гостей, и повара, и прислуга, и верные подданные… И жене бы он дарил украшения с рубинами, изумрудами и бриллиантами…
– Ты был бы счастлив? – Красавица неожиданно разрушила воздушные сады, что он возвел одним усилием мысли.
– Да уж, наверное! – крестьянин даже обиделся.
– То есть все, что тебе надо – титул, почет, деньги, красавицу жену и угодья?
– А чего же еще хотеть? – усмехнулся простак.
– Я могу тебе все это дать, – как-то странно глядя на него, сказала незнакомка.
– Да ну? – крестьянин даже отодвинулся от нее.
– Не веришь?
– Вы уж простите… – забормотал он, но красотка покачала головой.
– Сними рубашку, – велела она.
Тот смутился.
– Не о том думаешь. – Она, кажется, стала злиться. – Другой возможности у тебя уже не будет.
Рубашку он снял.
– Ну, что, заключаем договор? – ни с того ни с сего развеселилась красавица.
– Чтобы я князем стал? – в ответ ей рассмеялся крестьянин.
– Ага, – кивнула она и так взглянула на него, что крестьянину вдруг все стало нипочем.
– Заключаем!
Дама поднесла руку к губам и дыхнула на тяжелый золотой перстень с большим бриллиантом. Крестьянин испугаться не успел, как она приложила печатку к его плечу – и грани камня врезались в кожу, боль пронзила его до самых косточек.
Крестьянин страшно закричал, упал на колени…
А когда очнулся, уже стоял вечер. Коровы разбрелись, истошно лаяла собака, пытаясь согнать животину в стадо, незнакомки не было.
Дома, при свете восковой свечи, крестьянин рассмотрел шрам, но тот выглядел застарелым – он зажил, оставив лишь едва заметные рубцы в форме алмазной огранки.
А спустя пару месяцев на их земли напали враги.
Крестьянин, проявив невиданный военный талант, собрал ополчение и разгромил чужеземные войска. На этом он не успокоился – присоединился к регулярной армии и двинулся со своим ополчением в другие места, где бесчинствовали захватчики. Поговаривали, что если бы не он – не выиграть им войну.
Но крестьянин не просто уничтожил врага – он пришел на его территорию и подарил своей стране новые земли.
Крестьянину пожаловали эти земли и титул князя. Он стал героем. Старики снимали перед ним шапки, девушки смотрели с восхищением, а молодежь замирала и боялась сказать лишнее слово, пока он ехал мимо на вороном жеребце. О нем слагали песни.
Княжество досталось ему с замком – величественным, как собор. По случаю победы долго пировали, устраивали во дворе фейерверки и танцы для всего честного народа.
Это было хорошее время, но и ему пришел конец. Княжество благоденствовало, сады цвели, земли плодоносили, а скот весь был здоровый, откормленный на заливных лугах… И князь, ощутив в душе меланхолию, задумал жениться.
В то время ему было тридцать шесть лет.
Все молодые честолюбивые красавицы грезили о том, как станут княгиней. Но князь выбрал простую девушку, дочь трактирщика. Впрочем, трактирщик считался уважаемым человеком: мало того, что у него была ферма, и трактир, и гостиница – и все это хозяйство будто сошло с картинки, еще он исповедовал отречение от излишнеств, трудился от зари до заката и был очень честным человеком.
Князь мог бы выбрать дочь любого негоцианта, любого дворянина, но он выбрал Елизавету – скромную девушку с хорошей наследственностью, румяную, послушную, добрую и чистую.
Трактирщик дал отцовское согласие не без сомнений – боялся, что богатство князя испортит дочь, но почитал жениха героем, а потому согласился, верно расценив, что эта дочь – не единственная, есть еще три, которых надо пристроить в хорошие руки.
Невеста была счастлива. Свадьба, по традициям семьи девушки, была богатой.
Молодые отправились в свадебное путешествие, посмотрели мир, вернулись, казалось, еще более влюбленными – молодая жена носила под сердцем ребенка.
Князь ликовал, раздавал деньги на строительство храмов, но за неделю до рождения первенца случилось несчастье – Елизавета свалилась с террасы и разбилась насмерть. На террасе располагался висячий сад – подарок князя любимой. Жена полководца проводила там много времени, несмотря на то что побаивалась высоты. Близкие пришли к мнению, что у нее закружилась голова, она не удержалась…
Князь страдал так, что даже безутешный отец за него испугался. Но прошло время, и князя вызвали в столицу, в царский дворец. Чествовали победителей – князь принимал очередную награду из рук самого государя и вернулся, к большому изумлению подданных, с новой супругой.