Еще немного, еще чуть-чуть, последний бой, он самый...
Хопа! Мы выбрались на вершину подъема, перелесок расступился, открыв вид ровной площадки, сплошь усыпанной гравием. На площадке стояла "Волга", парняга, из тех, что в галстуках и костюмах. Мы вышли наружу и осмотрелись...
Зрелище было еще то... Прямо под нами отвесным обрывом начинался огромный затопленный карьер. До воды было примерно метров пятьдесят, а под водой, по слухам, все сто.
Я оглянулся на Снегирева. Того заметно трясло - каменные джунгли произвели на него свое мрачно-величественное впечатление. Эта площадка была самой высокой точкой, с нее был виден не один, а добрый десяток затопленных, или все еще работающих огромных индустриальных ям...
- А где... - начал было Снегирев.
Где эти проклятые расхитители капиталистической собственности? Я молча подвел его к краю обрыва и показал вниз. Снегирев пошатнулся, я крепко ухватил его за одежду.
Все трое болтались прямо под нами, намертво привязанные под мышками кольцом альпинистского каната. Морды пацанов были серьезно разбиты.
- Ну что? - равнодушно спросил я. - Они?
- Они самые... - отчего-то шепотом ответил курганец.
Я громко окликнул висящих внизу пацанов:
- Эй, ребята, слышите? Он вас опознал!
Ребята подняли головы вверх, увидели рожу курганца и хрипло, в унисон зарычали, что-то такое нехорошее и матерное.
Снегирев тут же отпрянул назад, послав мне испуганный взгляд. Я поймал этот взгляд и ответно успокоил бедолагу клиента:
- Не бойтесь...э-эээ...товарищ Снегирев. Открою вам одну маленькую тайну все дерьмо, которым они вас попытались нагрузить, было последним в этой жизни...
Тот не понял:
- Как это?
- Да очень просто!
Я протянул руку назад, один из парней вложил мне в ладонь приличных размеров тесак, которым я с одного удара перерубил все три каната, удерживающие пацанов на скале.
Снизу раздались дикие крики, глухой удар о камни... Снегирев нервно хрустнул пальцами и сглотнул слюну, до сих пор не веря в то, что только что видел:
- Скажите...
- Что?
- Они... Мертвы?
- Мертвее не бывает.
Снегирев опять взволнованно дернул кадыком. Пора его убирать отсюда.
- Садитесь в машину, вас отвезут домой.
- А вы?
- А я останусь. Сами понимаете, тут нужно все убрать, подчистить...
- Понимаю...
Он медленно направился к машине какой-то вялой, ватной походкой. Сел в салон, хлопнул дверцей, но тут же снова ее открыл:
- Один вопрос...
Я подошел поближе:
- Что такое?
- Да нет, ничего... Просто я хотел сказать... Спасибо вам!
Похоже, бедняга был всерьез тронут моей заботой. Но я ведь такой прагматичный "гэбист":
- Да на здоровье! Но одного "спасибо" маловато будет...
Он соображал секунды три:
- Завтра. Завтра я привезу деньги.
- Хорошо. Утром вам позвонят, скажут куда привезти, - я сам с силой захлопнул дверцу машины.
"Волга" стала разворачиваться по площадке, а я прикурил сигарету своеобразный таймер, во время уничтожения которого, машина с господином Снегиревым на борту, должна была отъехать на безопасное расстояние.
Докурив, подошел к обрыву и негромко сказал вниз:
- Все, хорош, ребята! Цирк уехал.
Вот Снегирев-то этого не видел! Пацана были закреплены на скале страховочными веревками, а весь полет у них занял не более полуметра. Мы сбросили им веревки с карабинами, которые они перецепили на свои "беседки", надетые прямо поверх бандитской амуниции.
Подняв пацанов на площадку, мы все вместе долго хохотали, вспоминая обстоятельства дела. Нас веселило все: и размазанный кетчуп на физиономиях пацанов и обалдевшая рожа Снегирева, смоделированные крики "умирающих" и удары бьющихся о камни тел...
Приятно быть победителем-хитрецом, объегорившим всех и вся, очень приятно.