Кто-то закрывает глаза на вольные связи и не винит вторую половину за лёгкий флирт случайных отношений. Кому-то подобная сексуальная разрядка – как самое сладкое, а иногда единственное, незабываемое ощущение в жизни. Острова любви, аллеи грёз – это всё те укромные загадочные места, где обитает радость и переживание заболевших любовью, страстью и сильным волнением. Их фасад, как плотный ковёр зелёного хмельного плюща запутан в народные поверья, тайные легенды и предания.
Аркадий какое-то время проводил на процедурах. Сидел в очередях, слушал всевозможные истории о местном быте действующего персонала и личной жизни переменного, – таких же, как он, проживающих в санатории. Мила, когда это было возможно, старалась быть рядом, ждала его в коридоре с книгой или маленьким рабочим планшетником на коленях. Её время также было расписано по схеме лечащего врача и существующего распорядка. Но по своей природе, она не очень любила и плохо переносила всякое ограничивающее закрытое пространство.
Больше всего в этом пленённом состоянии ей нравились походы к бювету за минеральной водой. За пластмассовым стаканчиком холодной воды и непринужденной беседой можно было утолить не только жажду, но и недостающее светское общение.
К 12 часам Мила подошла к кабинету, где в это время был Аркадий и села поджидать его на свободное кресло. Следующий час прогулки безраздельно принадлежал им. Рядом присел старый мужчина с сильными, тонкими высохшими ладонями. Всё его лицо с греческим профилем было покрыто глубокими, великодушными морщинами. Во взгляде быстрых и находчивых глаз отражалась мудрая, неотвратимая печаль. Он весь был из далёкого забытого времени. Через какое-то время умный старец, именно так хотелось его называть, спокойным голосом обратился к женщине.
– Старость, моя дорогая девушка, в бессонных ночах тлеет долго, особенно, когда нет тепла от былого огня. В ваших прелестных умных глазах такой же страх как у вашего супруга, – он говорил так, как будто её не было рядом – Я уже сидел здесь, когда он проходил на процедуры, видел вас вместе в приёмном отделении, но в них глубоко горит тёплый, ещё страстно обжигающий огонь. Не давайте ему гаснуть в ошибках и пустых переживаниях. Жизнь коротка…
В дальнем конце коридора из противоположного кабинета вышла надменная пожилая особа и неподвижно, как очки на её лице, направлялась в сторону сухого мудреца из времён Древней Греции. Он также спокойно продолжал:
– В юности нам часто просто не дано разглядеть в чистом наивном ангеле образ тихого демона. Меня никогда по-настоящему не было в её жизни. Сначала кукольная беспомощность, потом потуги беспечной карьеры, обязательное недомогание. Пришло время, со значением увешалась сперва внуками, теперь правнуком и всегда разгадывает важно Судоку.
– Как я тебе и говорила, моя медсестра в этом процедурном кабинете больше не работает. Мне незачем продолжать подобное лечение, – фыркнула особа.
Старичок безмолвно встал, молча кивнул головой и неспешными шагами в константной, постоянной позиции сопровождающего стал тащить себя по коридору вместе со своею недовольною восковою фурией.
Мила осталась одна. Чувство растерянной тревоги отражалось на ней, глядя в сторону тихо удаляющихся силуэтов чужого несчастья.
Аркадий застал её в этом немного оторопелом состоянии.
– Всё в порядке?
– Я заждалась тебя. Очень хочется погулять. Она мягко встроилась в шаг мужа, взяла его ладонь в свои руки и молча пошла рядом. А сердце, как воробей прыгало с ветки на ветку.
Глава 23. Санаторные страсти
В комнате раздался звонок телефона. Мила взяла трубку.
– Миша? Как я рада слышать твой голос.
– Узнала, голубка!
– Твой милый бас, ни с каким другим не перепутаешь.
– И настроение, слышу, хорошее.
– А-а-а… Аркадий на утренних процедурах.
– После вечерних, оно так в самый раз, – профессиональная ироничная нотка, прозвучала в голосе друга семьи. – Как вы устроились?
– Лечимся. Никакой лишней нагрузки. Спокойный сон, лёгкая зарядка, прогулки. Всё хорошо, Миша.
– Хорошо, – он немного помолчал в трубку, – Аркашки, значит, нет. Хорошо… Что я тебе хочу сказать, как доктор. В больнице ещё собирался, да закрутился с этими сердечниками.
Он опять сделал паузу.
– Говори уже, эскулап, не мучай.
– Ха-ха. Среди перечня, озвученных тобою санаторных удовольствий, я чего-то не уловил, но кое-что, кажется, понял. Послушай меня внимательно. У вас сейчас непростая пора после перенесённой операции, но она благополучно миновала. Ты меня слышишь?
– Да, здесь хорошая связь.
Обволакивающий мягкий голос доктора продолжать басить ей в ухо.
– Можно уже отбросить все костыли и учиться ходить по стеночке и совершать некоторые приятные нагрузки и глупости. У твоего мужа динамика на поправку очень даже положительная. Плюс – здоровая наследственность, плюс – хорошая жена. С лечащим врачом я переговорил и в клинике, и в санатории.
– Да мы так и ходим, доктор. Я тебе очень за Аркашу благодарна. Что именно ты оказался рядом. А, я….
– Слышу без вины виноватую… – он резко прервал её беспокойные оправдания. – Молодец! Всё поняла. А теперь отбрось в сторону женские глупости и внимай. Знаешь, я это не терплю. Жизнь продолжается, и она обязана быть окрашена разными, манящими цветами. Ты теперь должна смешивать и настраивать тона вашей палитры… Сама, по своей женской интуиции и инициативе, и, возможно, в другой позиции. Улавливаешь мысль?
– Да.
– Пользуясь тем, что я не просто друг, а врач, говорю тебе как адекватному человеку и милой, зрелой, очаровательной женщине.
– Ах, умный негодяй. Знаешь ведь, что люблю и уважаю. Глубоко признательна, что женщина в твоем мужском понятии, тоже человек.
– Реакция есть. Это хорошо. Теперь доктор спокоен. Будем оперировать дальше, – в его голосе продолжала звучать тёплая сдержанная улыбка, которую Мила хорошо знала и понимала даже без слов. – Так вот я продолжаю… Мужику, по любым причинам, трудно предлагать женщине облегчённый сексуальный сценарий. А ты ещё и жена. Значит, два раза женщина. Это самая лучшая терапия во все времена. Поняла меня, красавица? Я кое-какую литературу тебе отправлю по этой теме. Девчурка ты умная, разберёшься. Смотри, будут лишние вопросы, отправлю к специалисту. Только не переживай. Знаю-знаю тебя, трепетунью. Милочка, всё обязательно будет хорошо, даже не сомневайся.
– Спасибо, друг. Мне надо бежать в альфа-капсулу…
– Ха-ха… Звучит эротично. Мои рекомендации «на досвидание»: сдержанно и деликатно играй, соблазняй, провоцируй своего медведя, где это возможно. – Он не дал ей вставить не одной фразы. – Да-а. И на прогулках, и в столовой, и в коридоре, и прямо сейчас можешь щипнуть его нежно за ухо…
– Вот и Аркадий. Передаю ему трубку, милый доктор, – она протянула мужу трубку и убежала…
В кабинет на процедуру нужно было идти мимо бювета. Там, по принятому обычаю, всегда, было несколько человек, принимавших медленными маленькими глотками целебную воду. Мила уже совсем было прошла это место, как вдруг услышала беспокойные громкие голоса паники, возникшие за её спиной. Она обернулась.
В нескольких шагах от неё, сотрясаясь в кашле, с покрасневшим от испуга лицом, задыхался тот самый старенький мудрец, который вчерашним утром, в процедурном коридоре, поведал ей грустное сожаление о прожитой своей жизни.
Жена старика в оторопелой истерике не подпускала к нему никого. Она неврастенично била его правой ладонью по спине между лопаток. Мужчина захлёбывался на глазах у испуганных людей, которые в полной растерянности стояли вокруг.
Какая-то женщина в вязаной накидке побежала в соседнее отделение за помощью и через мгновение из кабинета лечебной физкультуры вышла немолодая особа, вся собранная в спортивный костюм. Она буквально влетела в толпу нечаянных зевак. Громко и внятно спросила: «Что случилось?»
– Поперхнулся водой! – одновременно раздался голос нескольких человек.
Физкультурница быстрым жестом одной руки освободила себе дорогу от загораживавших старика людей. Другой просто отбросила в сторону его жену, попытавшуюся преградить ей путь. В одно мгновенье тело мужчины оказалось в кольце её уверенных рук. Она сильно обхватила его, слегка наклонила вперёд и одним рывком, немного ниже грудной клетки, резко сдавила обеими руками. Старик непроизвольно хрипло крякнул и гулко выдохнул всеми лёгкими. Воздух маленьким фонтаном выплеснулся из него вместе с водой. Он сделал глубокий протяжный выдох. На глазах выступили беспомощные старческие слёзы. Через пару минут в замолкшей толпе медленно раздался неприятный тихий голос жены пострадавшего: