«Я строю здание с фундамента», — как-то раз сказал мой грустный шеф.
Чужие здания он разрушал тоже с фундамента — исподволь, подобно грунтовым водам… так, чтобы результат действий не был замечен, пока не станет слишком поздно. Неудивительно, что нетерпеливый Старик считал его бездарным.
Время шло, Компания держалась на плаву — но, тем не менее, положение продолжало оставаться критическим. Я не всегда понимала смысл действий Сета, и постепенно мне стало казаться, что он перестарался — на каждый изящный ход Корпорация отвечала так жестко и недвусмысленно, что становилось страшно.
…в тот день мы как всегда играли во время обеденного перерыва.
— Ты растешь, — отметил Сет, делая очередной ход. Кажется, мне удалось заставить его немного попотеть. — Я рад.
— А уж я как рада…
Мне с трудом удалось удержаться от сарказма. Партия шла к логическому завершению — мой грустный шеф мог сколько угодно убиваться по поводу того, что никто не мог играть с ним на равных, но поддаваться не собирался. Как вдруг…
…его рука замерла над доской, не коснувшись фигуры. Взглянув на его лицо, я испугалась: Сет побледнел так, словно вместо меня с ним играло привидение.
— Что случилось?
— Ничего, — прошептал он еле слышно. — Я… сдаюсь. На сегодня хватит, иди.
Ошеломленная, я вышла из кабинета, гадая, что это было. Конечно, сдаваться ему не следовало… так что же случилось? Может, он болен, и никто об этом не знает? Ему плохо? Мне очень хотелось вернуться, но я знала, что этого делать нельзя. Захочет — позовет сам.
И позвал.
На следующий день я стояла в его кабинете. Лицо Сета, как всегда, было печальным, и я, предчувствуя, что сейчас произойдет что-то очень важное, задрожала.
— Я тебя увольняю, — просто сказал Сет, и у меня зашевелились волосы на затылке.
— Сокращение штатов? — мне с трудом удалось выдавить это из себя.
— Нет, — его голос звучал на удивление убедительно. — Просто мне так хочется.
— Простите?
Он смотрел на меня, не мигая.
— Твой чип устарел. Ты не справляешься со своими обязанностями.
Наглая ложь! Назвать устаревшей последнюю модель чипа!! Это я-то не справляюсь?..
Его взгляд перекочевал с моего лица на картину — любимую картину Старика. Под ней — это все знали — был спрятан мощный жучок.
«Зачарованный Мерлин» — так, кажется, она называлась.
— На тебя жалуются, — продолжал он, глядя на картину.
— Кто, например? — я всё ещё слишком сильно негодовала, чтобы что-нибудь заметить и сделать выводы.
— Крафт.
— Крафт, который души во мне не чает? Крафт, для которого я выполняю всю рутинную бумажную работу? Он? Или, может, у нас есть ещё один служащий с такой фамилией?
— Нет, он у нас один.
— Тогда, может быть, дело в вас? Я чем-то вам не угодила?
Сет не ответил. Пристально посмотрел на меня, потом опять стал разглядывать картину.
— Жду ответа.
И тут он выдал такое…
— Я. Тебя. Увольняю. Потому что. Ты. Самовлюбленная. Вздорная. Стерва. Понятно? Тогда пошла вон.
…я мчалась по коридору, как будто за мной гнались все демоны Сети, и слезы застилали мне глаза.
Только на станции метро, где тысячи и тысячи людей спешили куда-то по своим делам, я смогла хорошенько поразмыслить над тем, что произошло.
«Это неправда, неправда, он не имел права говорить такое!!!» — кричала внутри меня маленькая обиженная девочка, которую надо было успокоить во что бы то ни стало.
Конечно, неправда. Конечно, не имел права. Но сказал.
Какой вывод из этого следует?
И тут я вспомнила про жучка и все поняла.
…темное здание Корпорации возвышалось передо мной, как башня. Нет, не башня, поправилась я мысленно — крепость. Крепость, которую следует взять приступом.
Крепость, окруженная рядами верных пешек…
Не буду рассказывать о том, как я сражалась с охранниками. Их там было великое множество — в строгих черных костюмах и при галстуке, в джинсах и футболке, в темно-синей униформе… суровые, стойкие, неподкупные — едва лишь выяснив, что пропуска у меня в помине нет, а Директор встречу не назначал, они принялись аккуратно выталкивать меня из здания, и не желали ничего слушать. С огромным трудом удалось добиться разрешения встретиться с шефом охраны.
Он был безукоризненно вежлив, точно офицер, но такая манера поведения мне знакома давно — ведь и наше здание охраняется. Его учтивые расспросы были следствием профессиональной подозрительности… а ещё он пристально смотрел мне в глаза, пытаясь смутить, сбить с толку, выдать себя.
Но скрывать мне было нечего, и это настораживало его больше всего!
— Так зачем вы к нам пришли?
— Ещё раз повторяю, — я старалась говорить спокойно. — Мне нужно поговорить с директором Корпорации. ОЧЕНЬ нужно.
— Зачем? — спросил он, опять-таки не в первый раз.
— Я не могу об этом говорить с вами. Информация предназначается только для директора. Пропустите меня, и получите премию, уверяю!
Он продолжал сомневаться, а где-то там, на вершине башни, Директор уже наблюдал за мной…
В конце концов, меня тщательно обыскали, а потом направили к начальнику отдела по связям с общественностью, снабдив планом-проводником.
Следуя за огоньком на плане, я повторяла про себя, точно заклинание: «Правда — лучшая маскировка… правда — лучшая маскировка…»
И всему виной был Сет!
…начальник отдела по связям с общественностью был молод, красив и весьма горд собой.
— Зачем вам Директор? Он занят, всегда занят… но со мной вы можете говорить на любые темы!
При этом он не отрывал взгляда от моей фигуры.
Все секретари класса А проходят соответствующую подготовку — помимо вживления чипа, наши тела подгоняют под обязательный «стандарт Барби». Начальник, таким образом, получает одновременно ходячий компьютер с обширной памятью и сексапильную длинноногую куклу с высокой грудью и тонкой талией.
Очень удобно.
Корпорация, видимо, не расщедрилась на класс А, поэтому он беззастенчиво ел меня глазами.
— Вы понимаете, — проникновенно сказала я, присаживаясь на край стола. — Мне срочно надо поговорить с директором, — я наклонилась к нему. — Срочно…
— Нельзя, — выдохнул начальник отдела по связям с общественностью, но я уже все поняла.
Есть такая фигура — конь, точнее, жеребец, но с ним можно справиться.
Ферзь и король манили меня…
…мы с Фирзан раньше встречались, но я и не надеялась, что первый помощник Директора Корпорации меня запомнила. Разве ферзь обращает внимание на пешку?
Ей было много лет, но она была очень красива, и внушала одновременно почтение, восхищение и страх — именно в таком порядке.
— Говоришь, тебя уволили? Сейчас проверим.
События развивались по сценарию Сета, и приближался кульминационный момент — я знала, что медлить нельзя, но от ужаса кровь стыла у меня в жилах. Нельзя ошибаться. Нельзя. И Сет, бессовестный, как он мог так поступить!
Однако я не могла не восхищаться им…
— …да, выгнал, — до меня смутно, как во сне, доносились обрывки разговора. — Сегодня утром… обозвал… вылетела из здания, как фурия…
Всё по плану.
— Да, — вздохнула Фирзан. — Как-то слишком логично всё получается.
Я похолодела.
— Он тебя выгнал… и ты бежишь к нам, побыстрее выложить все секреты Компании. Всё ещё пылаешь праведным гневом?
— Да!
— Хорошо… но смотри, а то потом будешь жалеть. В таком состоянии люди часто делают глупости, — Фирзан выдержала эффектную паузу и добавила: — Я ведь всё о тебе знаю, девочка.
Это было наглое признание того, что за нами всегда следили — и, по всей видимости, именно в её ведении находилась слежка.
— Со мной раньше никогда так не поступали, — и опять правдивые слова помогли мне. — Я не пожалею…
В этом, конечно, я не была уверена.
— Что ж, пойдем со мной, — мы вошли в огромное помещение без окон, скрытое в недрах здания Корпорации. Вдоль стен стояли шкафы, заполненные книгами — это была колоссальная библиотека!
И в центре стоял маленький столик, на котором я с содроганием увидела шахматы — точно такие, как и в кабинете Сета.
— Я слушаю вас, — произнес высокий светловолосый юноша, отложив в сторону книгу. — О чем вы хотели нам рассказать?
— Простите, — выдавила я из себя. — Это какая-то ошибка. Мне нужен Директор.
Тут позади меня раздался странный звук — то ли вздох, то ли всхлип. Я обернулась — Фирзан с трудом сдерживала смех.
— Я слушаю, — повторил юноша, улыбаясь.
…буря эмоций овладела мной, но все слова исчезли. Старик в свои сто два года превратился в дряхлую развалину, и никакие достижения геронтологии не помогли ему остановить старость, а ведь Директор определенно должен быть старше. Как? Каким образом ОН смог это сделать?!