Он не заметил в ближайших комнатах, соединенных коридорами с его собственной, никакого движения. Юноша осторожно встал и, балансируя, пошел по узкой стене к внутреннему большому залу в центре… Дворца? Или городского дома? По крайней мере, это было единственное сооружение на острове, он видел ровную полоску мягкого песка, окружавшую здание. Странно, сам остров выглядел абсолютно симметричным — правильный овал, слишком правильный, чтобы быть естественным образованием из песка и камня.
Здесь, в пещере, не существовало ни дня, ни, ночи. Только горели под куполом огоньки, и этот свет внутри здания смешивался со слабыми бликами стен. Шэнн добрался до следующей комнаты в цепи и заглянул вниз. Она оказалась точно такой же, как и та, из которой он убежал, — такие же голые стены, толстая подстилка у дальней стены, и все. Никаких признаков жизни. Неизвестно, пользуются этой комнатой, или сюда никто не входил вот уже много дней.
Он балансировал на стене над следующей комнатой, когда уловил слабый, еле заметный и очень знакомый запах росомах. Юноша покрутил головой, пытаясь определить, откуда тянется запах.
Следующая овальная комната служила клеткой тем, кого он искал. Тэгги и Тоги носились туда-сюда у него под ногами. Они уже разодрали в клочья толстую подстилку, и поведение зверей совершенно недвусмысленно выражало их настроение. Когда Шэнн появился в поле зрения, Тэгги прыгнул на стену, его когти скользнули вниз, не найдя опоры на гладкой поверхности. Им было так же невозможно выбраться из этой комнаты, как из огромного аквариума, и они были этим не очень довольны.
Как, интересно, сюда привели животных? Через тот же подводный туннель, тем же самым неизвестным способом, каким перенесли и его самого, пока он не очнулся в самом центре потока? Землянин не сомневался, что двери в этой комнате заперты так же надежно, как и в его собственной. Что ж, росомахи могут сидеть спокойно, пока он не в силах освободить их. Все сильнее росла уверенность в том, что если он и найдет своих «тюремщиков», то только в центральном зале, в середине этого колеса из комнат и коридоров.
Он даже не стал окликать животных, а пошел по неверной тропе дальше. Еще две комнаты, обе пустые, ничем не отличающиеся от остальных; а потом он добрался и до центрального зала. Большое помещение, раза в четыре больше всех остальных, и стены светятся ярче.
Землянин присел, ухватившись одной рукой за край стены, другой нащупывая станнер. Почему-то его тюремщики не отобрали парализатор, словно считали, что им не страшно оружие из другого мира.
«У тебя выросли крылья?»
Слова сами возникли у него в мозгу, и с ними пришло и чувство легкой насмешки, разом низвергнувшее все его героические достижения до уровня первых шагов младенца. Шэнн с трудом подавил вспыхнувшее было раздражение. Хоть на секунду потерять контроль над собой значило открыть дверь для них. Юноша сделал вид, словно не услышал вопроса, и стал осматривать зал со всем спокойствием, на какое был способен.
Здесь стены были не гладкими, как везде, а напоминали соты — в них правильным узором были вкраплены ниши. И в каждой из ниш лежал блестящий череп, нечеловеческий череп. Очертания любого из этих выстроившихся рядами черепов вызывали в памяти сон: именно так выглядела та огромная скала из красного камня, над пустыми глазницами которой вились крылатые твари. Скала в форме черепа… создание природы или разума?
Приглядевшись, землянин заметил, что черепа не совсем одинаковые, один ряд отличался от другого цветом, иногда — формами. Может быть, то был налет времени.
В центре зала стоял угольно-черный стол на низеньких, не выше нескольких дюймов, ножках, и с высоты стены он показался Шэнну просто доской, лежащей на полу.