Я назвалась, тогда она спросила, не надо ли что-нибудь передать для мистера Гарвина. Я сказала про Кассельмана. Вот и все.
Мейсон закурил сигарету и, нахмурившись, надолго задумался.
- Так что будем делать? - не выдержала Делла Стрит.
- Думаю, что при данных обстоятельствах, - ответил Мейсон, - я имею полное право этим вечером нанести визит Кассельману, прежде чем это сделает Стефани Фолкнер. Кроме того, нам надо еще подумать о свадебном подарке Гомеру Гарвину-младшему. Ты, пожалуйста, займись этим, Делла... что-нибудь долларов на пятьдесят.
- Думаете, Кассельман захочет с вами разговаривать?
- Не знаю, но если он окажется дома, будь уверена, разговор состоится!
Глава 5
Ровно в восемь часов вечера Мейсон припарковал свою машину напротив многоквартирного дома. Перешел на другую сторону улицы и подошел к подъезду.
Справа от двери он увидел длинный ряд кнопок и около каждой табличку с фамилией и номером владельца квартиры. Рядом с табличкой торчало старомодное переговорное устройство. Возле кнопки с номером 211 стояла фамилия Кассельмана. Мейсон нажал кнопку и сразу же услышал ответ:
- Кто там?
- Мистер Мейсон.
- Что вам угодно?
- Хочу поговорить с вами.
- По какому поводу?
- По поводу акций.
Через минуту запищал зуммер и щелкнул электрический замок входной двери. Мейсон толкнул ее, поднялся на второй этаж и зашагал по коридору к двери, в проеме которой угадывалась фигура мужчины.
- Вы Мейсон?
- Да. А вы Кассельман?
- Правильно.
- Я хочу переговорить с вами насчет определенных акций. Я представляю интересы Гомера Гарвина. Это имя о чем-нибудь говорит вам?
Мужчина, чей силуэт смутно вырисовывался на пороге ярко освещенной комнаты, внезапно отступил назад. Теперь Мейсон смог разглядеть его лицо. Это был стройный, подвижный человек, лет тридцати пяти, с резкими тонкими чертами. Он широко улыбнулся:
- Разумеется, разумеется, мистер Мейсон. Его имя мне отлично известно. Пожалуйста, проходите.
Потом, бросив взгляд на наручные часы, Кассельман спросил:
- Можно спросить, как вы меня отыскали?
- Я адвокат, - ответил Мейсон, как будто это объясняло все.
- О да, понимаю, все же... Впрочем, постойте, вы случайно не Перри Мейсон?
- Я самый.
- Ну и ну! Вот это сюрприз!
Кассельман протянул руку. Они обменялись рукопожатиями. У Кассельмана были цепкие, сильные пальцы.
- Садитесь, Мейсон, садитесь, прошу вас. Хотите выпить?
- Нет, спасибо. У меня совсем нет времени. Кассельман снова посмотрел на часы.
- У меня тоже времени в обрез, адвокат: скоро еще одна деловая встреча. Тогда, может быть, перейдем к делу?
Мейсон кивнул, опустился в кресло и вынул сигарету из портсигара.
- Думаю, вам известно, мне принадлежат сорок пять процентов акций корпорации, - начал Кассельман.
- Известно.
- Пятнадцать процентов принадлежат вашему клиенту, и сорока процентами владеет Стефани Фолкнер.
- М-да, - произнес Мейсон, пуская колечки дыма и поудобнее устраиваясь в кресле.
- В Неваде много разных корпораций, - продолжал Кассельман. - Там легализованы азартные игры, и это имеет большое значение.
- Само собой разумеется.
- Игорный бизнес привлекает игроков, - сказал Кассельман.
- О да!
- А поскольку в других штатах азартные игры запрещены, то их деятельность зачастую ассоциируется с нарушением законов.
- Конечно.
- И этот нюанс многие не улавливают, сталкиваясь с ситуациями такого рода.
- Я улавливаю.
- Но давайте перейдем к сути. Как оценивает Гарвин свои акции?
- Что вы можете предложить?
- Я готов сделать одно предложение, которое является окончательным и бесповоротным.
- Что это за предложение?
- Я плачу за эти пятнадцать процентов тридцать тысяч долларов.
- Они стоят дороже.
- Это вопрос спорный. У вас свое мнение. У меня - свое.