Голос Лены был столь нежен и убедителен, что я тут же вспомнила вторую часть психологического постулата — ты получаешь желаемое, но иначе, чем себе представлял. «Очень, очень хорошо заплатят». Хотелось бы знать, за что.
— И что за задание?
— Есть одна светская дама, — вздохнув, известила меня редактор. — Известная и богатая. Ей очень хочется написать детектив.
— Что ей мешает? — удивилась я.
— Как что? — удивилась в ответ Лена. — Она не умеет писать. Ну, то есть, — собеседница рассмеялась, — буквы писать она, конечно, умеет, а вот книги — нет. Но очень хочется.
Я несколько опешила. Как может хотеться того, чего ты совершенно не умеешь? Хотя запросто. Я вот не умею, однако хочу заработать. Получается, мы с дамой — родственные души.
— Ситуация следующая, — сообщила ободренная моим молчанием Лена. — У клиентки есть определенный сюжет… ну, наметки сюжета. И еще она требует, чтобы героиня получилась интеллигентная, представляете? Интеллигентная и умная. Я стала перебирать наших авторов и вспомнила о вас. Как ни правишь ваши вещи, героини все равно остаются интеллигентными, а это плохо сказывается на продажах. А тут доход не требуется. Дама опубликует книгу на свои средства да еще заплатит вам солидный гонорар. А работа — не бей лежачего. Пиши себе по накатанному шаблону.
— Честно говоря, я слишком люблю писать, чтобы превращать это из удовольствия в очередную каторгу, — огорченно призналась я. — Скучно мне будет писать по шаблону.
— Можете не по шаблону, — пошла на попятный Лена. — Как вам удобнее.
Предложение мне откровенно не нравилось. Я, конечно, знала, что институту литературных негров уже не один век, но для меня было в нем что-то неприятное. Я уже собиралась с мыслями, дабы поделикатнее сказать «нет», когда Лена произнесла:
— Катя, ну, что вы теряете? Как можно отвергать что-то новое, даже не попробовав? Особенно писателю, которому так необходим жизненный опыт.
Я осеклась. Странная история: второй раз за день мне намекают на мою пресловутую стагнацию, причем совершенно разные и весьма уважаемые мною люди. Неужели я и вправду такая косная, что боюсь малейших изменений? Ведь я действительно ничего не теряю — отказаться-то никогда не поздно. Кроме того, таинственная светская дама, возжелавшая стать писательницей, раззадорила мое любопытство. Меня вполне устраивает круг людей, среди которых я живу, я редко читаю гламурные журналы и не хотела бы перебраться в описываемый там мир (даже если поверить, что он действительно существует, а не является плодом извращенной фантазии журналистов). Но узнать что-то о нем из первых рук и посмотреть собственными глазами — почему бы нет?
«Ладно, — вдруг решила я. — В конце концов, у психологического закона есть и третья часть. Человек, отвергший шанс получить то, о чем мечтал, превращается в хронического неудачника». Так уверяла мудрая Настя, и первые два ее утверждения уже сбылись. Правда, срочный заработок я бы не рискнула назвать мечтой, однако факт остается фактом — я этот заработок собственноручно приманила, и отказываться было бы неприлично по отношению к судьбе.
Я согласилась, чтобы загадочной даме дали номер моего телефона. Лена настаивала, чтобы все было наоборот — я получила бы номер и по нему позвонила, но в данном вопросе я уперлась. Есть у меня такой комплекс — если звоню я, то вроде бы именно я являюсь заинтересованной стороной, а внутренний голос подсказывал — пусть лучше заинтересованной стороной будет дама. Кстати, звали ее Анной Сергеевной, а фамилию мне не сообщили.
Буквально через несколько минут раздался телефонный звонок.
— Это кто? — спросил женский, я бы даже сказала, девичий голос.
— А кого вам надо? — нелюбезно осведомилась я. Терпеть не могу подобного начала. Вот ошибся, например, человек номером и требует ответа: это кто? Что я должна отвечать? Назвать фамилию, номер паспорта и место работы?
В трубке озадаченно помолчали, затем голос протянул:
— Ну… это… Екатерина Егоровна… нет, Игоревна. Это вы?
— Да, — вздохнула я. Как-то иначе я представляла себе общение со светскими львицами. Сейчас передо мной упорно вставал образ одной из студенток-двоечниц моего лекционного потока — впрочем, отмечу, студентки блатной. Эта девушка была моею гордостью. Меня сразу предупредили — ее не отчислят никогда. Так и будет она ходить ко мне каждую неделю, пытаясь сдать экзамен, и отнимать мое драгоценное время, причем совершенно бесплатно. Поэтому чем раньше я сломаюсь, тем для меня лучше. И я, наверное, сломалась бы, если б она хотя бы попыталась выучить материал. Чтобы пусть не у меня, но у нее самой возникла иллюзия, что тройка получена ею не просто так. Однако девица упорно являлась, не обременив себя ни малейшими знаниями, — а я упорно ставила ей «два». Так мы и соревновались весь прошлый семестр, а в нынешнем мне еще и пришлось вести практические занятия в ее группе. Увидев меня у доски, бедняга просто переменилась в лице и всю пару просидела в прострации, а на следующий день мне сообщили, что она перевелась на другой факультет. Согласитесь, есть чем гордиться. Довести блатную студентку, которую в принципе невозможно отчислить, до того, что та ушла сама, — на это способен не каждый. Теперь вы понимаете, почему я полагала, что и с загадочной дамой при необходимости всегда сумею развязаться?
— Я — пресс-секретарь госпожи… — собеседница замялась, — ну, в общем, звоню по поручению Анны Сергеевны. Когда прислать за вами машину?
Вопрос меня озадачил.
— А куда надо ехать?
— Как куда? Ну, к Анне Сергеевне.
— А где она?
— У себя в квартире, — удивленно сообщила девушка и, подумав, сочла нужным уточнить: — Ну, в питерской квартире.
— И в каком районе квартира расположена? — сумела, наконец, правильно поставить вопрос я. Это важное искусство освоено мною на экзаменах, где главное для преподавателя — сформулировать вопрос так, чтобы студент при всем желании не сумел ошибиться в ответе.
— Как в каком? На Петроградской.
Я посмотрела на часы. Сегодня уже поздновато, скоро полночь, зато завтра у меня выходной.
— Завтра в четыре вас устроит?
— Сейчас узнаю у Анны Сергеевны, подождите. О’кей, за вами приедут.
Девица, не попрощавшись, положила трубку. Что ж, мой жизненный опыт уже пополнился. Я наконец узнала, куда устраиваются работать замечательные экземпляры вроде той блатной студентки. Учитывая их упорное нежелание пользоваться мозгами, я с ужасом представляла себе разрушительные последствия какой бы то ни было их трудовой деятельности, особенно по специальности (напомню, что преподаю в Техническом университете). Но если их берут к себе секретаршами светские львицы, можно успокоиться. Ну, приедет дама на тусовку не в тот день — ничего страшного. Одно загадка — из каких соображений львицы выбирают подобных секретарш? Надо будет спросить у Насти, она наверняка в курсе. Возможно, мода сейчас такая? Кстати, любопытно, что Анна Сергеевна, похоже, сидела у телефона, а разговаривать со мной не стала. Считает это ниже своего достоинства или страдает моими комплексами, полагая, что звонящий первым слишком демонстрирует заинтересованность? Что ж, завтра узнаем.
* * *Присланная за мной машина оказалась лимузином. По крайней мере, это был безумно длинный, неуклюжий на вид белый автомобиль, глядя на который, я всегда представляю себе многодетное семейство. Действительно, зачем иначе там столько сидений?
В данный момент заняты из них были только два. За рулем восседал мрачный тип, которого я тут же мысленно окрестила Культуристом, рядом с ним расположилась вчерашняя секретарша. Я опознала ее сразу — выражение лица было точь-в-точь, как у той моей студентки, хотя во внешности ничего общего. Разве что обе блондинки — но я не мужчина и прекрасно знаю, что большинство из нас цветом волос обязаны не природе, а достижениям современной химии. Секретарша была миниатюрной и довольно симпатичной, с носом-пуговкой и круглыми, удивительно невинными глазками. Преподавательский опыт автоматически напомнил мне, что подобные девушки не отличаются умом, зато компенсируют это умением врать с той естественностью, с которой дышат, причем, пойманные на вранье, не смутятся и будут отрицать все до последнего. Хотя в данном случае это не моя забота.
— Екатерина Егоровна? — уточнила секретарша.
— Екатерина Игоревна, — поправила я.
— Садитесь, — предложила девушка. Поскольку она не представилась, мне пришлось спросить: — Как вас зовут?
— Олеся, — после паузы ответила та.
— А вас? — обратилась я к Культуристу.
— У-у? — ошеломленно промычал он.
— Меня зовут Екатерина Игоревна, а вас? — привычно переформулировала я. Неудобно иметь дело с человеком, у которого не знаешь даже имени.