Райли тоже на днях защищал ее от одного мальчишки из третьего класса и пришел домой с разбитым носом.
— У тебя замечательные дети, Марисса, — сказала Вероника.
На щеках ее подруга обозначились глубокие ямочки.
— Ах, кто их знает! Иногда я думаю, что не грех бы отдать обоих на выучку в военную школу. Но вдруг они поворачиваются совершенно неожиданной стороной и делают такое, что я готова лопнуть от гордости. — Марисса пожала плечами. — Я подозреваю, у них такой сговор — посмотреть, как скоро им удастся довести меня до безумия. А что может сделать одинокая женщина?
Вероника фыркнула:
— Как будто ты стала бы что-то менять, даже если бы могла! Ты делаешь великое дело, воспитывая их одна. Должно быть, это трудно. После смерти Денни.
—Да, временами бывает нелегко. Но Денни нет уже пять лет, и жизнь продолжается. — Марисса снова пожала плечами. — И ты просто делаешь то, что должна, особенно когда у тебя есть дети.
— Но то, что ты сделала, — это настоящий подвиг. И вдобавок взяла на себя еще и мои проблемы. — Вероника тронула Мариссу за плечо. — Я так тебе обязана за то, что ты позаботилась о Лиззи и поддержала работу в «Тонке».
— Фи, какие пустяки! — отмахнулась Марисса. — Кстати, о «Тонке». Разве этот Купер не милый? По-моему, он такой душка!
Не сказать, чтобы такое определение точно соответствовало первому впечатлению Вероники.
— Душка?
— Да. Он такой очаровательный, и с ним легко иметь дело. И потом, он не пропивает весь свой доход, как первый парень, которого я наняла.
— Так ты находишь, что он душка? — повторила Вероника.
Очаровательный? И с ним легко иметь дело? Для кого-то, может быть. Но только не для нее.
— Ну да, я согласна, — засмеялась Марисса, — строго говоря, он не выглядит душкой…
— По мне, так он похож на одного из тех вампиров, которые в наши дни так популярны на телевидении. Но не из тех новомодных, что всегда пытаются утонченно трансформировать свои порочные наклонности. Мне он напоминает их главаря, мародерствующего злодея, грабящего население.
— Ну, для вампира он слишком загорелый, — возразила Марисса. — Впрочем, я бы не возражала, чтобы на меня напал такой грабитель. — Она засмеялась и, наклонившись к Веронике, порывисто ее обняла. — О, Вероника, как хорошо, что ты вернулась! Ты всегда отличалась уникальным взглядом на вещи.
— По поводу моего возвращения не уверена, — призналась Вероника, — но видеть тебя, несомненно, хорошо. И я отчаянно нуждаюсь в твоей информации о жителях Фоссила. — Она провела руками вверх-вниз по бедрам. — В «Тонке» не хватает рабочих рук, и мне сказано, что я должна заменить там официантку, пока все уладится.
— Ого-го. — Марисса сочувственно улыбнулась. — Могу вообразить, как тебе, должно быть, приятно было это услышать.
— О да. — Вероника состроила гримасу. — Как только мы с Кристл стали достаточно большими, чтобы держать в руках швабру, наверное, половина наших выходных ушла на уборку этого бара. — Ее антипатия к «Тонку» была тесно связана с их отцом. В ее воспоминаниях о нем причудливым образом переплеталось все хорошее и плохое. Шарм, отсутствие амбиций и врожденное пренебрежение к женскому мнению. — Боже мой, не мне тебе это рассказывать, Рисса. Ты, конечно, помнишь, как я изливала тебе душу относительно папиных воззрений на миссию женщины и маминого потворства, когда она отказывалась на него воздействовать. — Вероника виновато пожала плечами, как бы извиняясь, что снова поднимает избитый вопрос. — Я, конечно, поработаю в «Тонке»: если я хочу его продать, у меня просто нет выбора. Ради Лиззи я готова выжать из этого заведения как можно больше, чтобы она могла свободно распоряжаться своей жизнью. Но как только я найду официантку, ноги моей там не будет.