1
Обратимся к истории. Когда еще сеть театральных учебных заведений была слабо развита, артистов – домашних и профессионалов – учили целоваться все кому не лень. Так, «Журнал для хозяек» за 1912 год советовал девицам, подавшимся в актерки: «При поцелуе следует выполнять следующие правила: 1 – бросьте томный взгляд на партнера, 2 – закатите глаза, 3 – наберите побольше воздуха, 4 – выставьте пухлые губки и наконец отдайтесь поцелую». Профессионалы не разделяли натуралистических взглядов доморощенных советчиков и по сему поводу цинично возражали: «На обычной сцене одна из самых неприятных сцен – это поцелуй. Лезет к вам размалеванная физиономия с наклеенными усами и бородой. Бог знает что!» («Экран и рампа», 1912 год).
И все же, учили искусству поцелуя на русской сцене? Тут уместно спросить или уточнить: когда? В 20-30-е годы или после войны еще учили; позже, увы, овладеть этим делом можно было только в числе общего перечня предмета хороших манер: как носить шляпки, держать шею в мундире, а также вилку с ножом на званом обеде.
– Нас учили не только целоваться, но и различать, кого целуешь: жену или любовницу. Более того, разбиралась природа поцелуя. – Это вспоминает Георгий Менглет, обучавшийся в студии знаменитого Алексея Дикого. – Помню, на репетиции мы как-то отрабатывали эту сцену. Долго не получалось.
– Вы кого целуете? – спрашивает меня педагог.
– Жену, – отвечаю.
– А почему?
– Мы расстаемся.
– Я бы на вашем месте, голубчик, использовал затяжной поцелуй.
Со временем, увы, поцелуй стал не столь тонким делом. А при советском режиме был подвержен цензуре, корректуре, редактуре и стал идейным оружием в воспитании безнравственных артистов.
2
В середине 50-х годов в Театре сатиры шел спектакль «Милый друг» по Мопассану. Очевидно, по причине распутной репутации буржуазного писателя его долго не разрешали, но на премьеру отдельные члены правительства все же пожаловали. Перед их приходом за кулисы прибежала какая-то перепуганная «шестерка».
– Сегодня спектакль смотрит начальство, – сообщил он артистам. – Так что вы насчет поцелуев, обжиманий – поосторожнее. Сегодня сдержаннее играйте.
– Это как? – поинтересовались артисты.
– Ну, обнимайте любовницу, как шкаф.
Александр Пороховщиков ощутил всю прелесть поцелуя власти, предпочитавшей вариант смертельного засоса.
– На кинопробах – не помню уже, какого фильма, когда я играл сцену с поцелуем, какой-то чудак кричал мне: «Не прижимайтесь к ней снизу. Где ваша щель? Щели не вижу!» Я ему объяснил, что в таких ситуациях между влюбленными в жизни щели не бывает. «Мы что, бесполые?» – спросил я. «Это вы сексуально озабоченный», – последовал приговор, и меня сняли с проб.
Но в стране чудес – СССР – поцелуй бывал спасательным кругом, который выручал режиссеров, не искажая художественной идеи их замысла.
Вспоминает Галина Волчек:
– На съемках фильма «Король Лир» была сцена, в которой моя героиня – Регана – после эпизода ослепления Глостера с ее участием, опьяненная возмездием, врывается в комнату к своему любовнику. Подлетает к нему и срывает с него одежду. Дальше должен следовать акт близости, который в те годы на экране был просто невозможен. И тогда я предложила Козинцеву: пускай Регана, возвращаясь от любовника по коридору, видит лежащий на столе труп мужа и страстно целует его. Для меня поцелуй в данном случае был сублимацией всего того, что она переживала.
3
Удивительно, но факт: в своей массе публика считала (а некоторые до сих пор так думают), что все артистки – проститутки, а актеры – пьяницы. В утешение объектам публичного внимания могу сказать, что подобное отношение к комедиантам было во все времена, о чем и сообщалось в журнале «Театр, спорт, азарт» (Санкт-Петербург, 1910 год).
«Из интервью с госпожой Гвоздицкой, примой русской сцены.
– Как прошло ваше турне по Кавказу? Удачно? – интересуется интервьюер.
– Не говорите мне о нем! – закидывается премьерша. – Что за публика! Что за нравы! Вот два места в России, где любую артистку упорно отказываются считать за порядочную женщину! Это Нижегородская ярмарка и Кавказ!»
А героиня Чехова – Нина Заречная из «Чайки»? Чехов ее отправлял на гастроли в вагоне третьего класса, где «купцы пристают со своими любезностями».
На праздный вопрос, задаваемый, как правило, с открытым ртом и бегущей из него слюной – «а целуются-то они по-настоящему?», – отвечаю: целуются и взаправду, и понарошку.
– Целоваться всерьез – не было и нет такой проблемы для русского театра. Возьмите хоть обрядовый поцелуй в «Князе Серебряном» и сыграйте его понарошку. Ничего не выйдет! Если не целоваться, тогда не надо партнерствовать. Если я видел, что партнерша не откликается мне, я говорил: «Дуреха, что ж ты мордашку воротишь?» Но, как правило, умницы попадались.
Сказавший это – один из старейших актеров русской сцены, уважаемый педагог – пожелал остаться неизвестным. Почему?
4
Вопреки расхожему убеждению, что разврат – профзаболевание на театре, мы выдвигаем свой тезис о скромности и зажатости актеров, особенно когда речь заходит о поцелуях и интимных сценах. Поцеловаться публично – это вам совсем не на улице, среди толпы слиться устами. Даже для артистов со стажем фальшь-поцелуй – спасительный прием, которым пользуются многие. Во-первых, для того, чтобы не чувствовать дискомфорта на сцене, а во-вторых, в больших залах фальшь-поцелуй выглядит эффектнее. Но если таковой происходит на крупном плане или в кино, вранье распознать несложно.
Режиссеры знают несколько способов, как снять зажим у артистов, которые, приступая к репетиции, испытывают естественные комплексы: ведь у многих есть семьи, возлюбленные. Один итальянский режиссер, который бился с любовной сценой, кончил тем, что сам начал возбуждать холодную актрису (от подробностей, как он это делал, – уклонился). Чтобы актеры заразительнее падали в объятия друг друга, одна известная режиссерша заставляла свою ассистентку и художницу раздеваться в кулисах и светиться прелестями в надежде на то, что исполнитель на сцене «зажжется» быстрее. Боже, до каких только глубин не падала режиссерская фантазия, чтобы добиться от актеров на сцене жизненной правды!
– Часто, чтобы снять зажим, я говорю артистам так: «Ребята, я пойду звонить, а вы поцелуйтесь по-настоящему», – делится опытом режиссер Андрей Житинкин.
– Почему?
– Потому что, сделав это по-настоящему, поцелуй легче сымитировать на сцене. В эмоциональной памяти актера это остается как первая любовь, что в интимной истории очень важно.
И вот артисты поцеловались…
5
Интересно то, что отношение к поцелую на сцене у актеров – мужчин и женщин – разное. Проведенный мною опрос среди молодых и мастеров показал, что у сильной половины в этом вопросе проблем меньше.
Георгий Менглет: Я любил эти сцены. Но напряжение и стеснение чувствовал.
Александр Пороховщиков: Зажима и стеснения никогда не было. Я всегда знаю, что делаю.
Лариса Голубкина: Я люблю, чтобы на сцене все выглядело естественно, но это вовсе не значит, что если пить, то водку, а драться – до смерти. То же самое с поцелуем.
Ольга Яковлева: Натурализм меня всегда шокирует.
Людмила Гурченко: Это очень непростое дело. Можно написать целый трактат на тему поцелуя.
Александр Лазарев-младший: Я не придаю этим сценам значения. Поцелуй во многом зависит от партнерши.
Вот, вот где истина зарыта – в партнерше и ее отношении к партнеру. Хорошо, если между ними есть человеческая симпатия. А если наоборот? По словам Михаила Тарханова, уважаемого педагога Школы-студии МХАТ, актриса не идет на контакт, как правило, по двум причинам: а) антипатия, б) дурной запах изо рта собрата по искусству. Последнее отпугивает дам больше самых неприязненных отношений.
До революции Одесский оперный театр стал свидетелем истории, которую передают из уст в уста. В южный город приехал столичный премьер. Вся Одесса ломилась на спектакль с его участием – «Отелло». И вот мавр склонился над бездыханным телом убиенной им Дездемоны. Зал нервно сглатывает слезы, и в тот момент, когда даже мухи замерли перед лицом последнего «прости», раздался душераздирающий крик «покойной»: «Уйди… чеснок… уйди!!!» Как выяснилось потом, премьер накануне крепко выпивал, а закусывал чесноком. У партнерши обнаружилось слишком чуткое обоняние, и она… в общем, не прошла теста на профессионализм.
Как-то на одном камерном спектакле я случайно подсмотрела такую сцену. По ходу действия актриса незаметно сунула артисту таблетку валидола – очевидно, для заглушения дурного запаха изо рта его. И тут сценическое переходит в человеческое, о чем будет рассказано ниже. После этого предлагаю поцелуй рассматривать как акт безграничного доверия партнеров друг к другу.