Он был одет более небрежно, чем когда-либо на ее памяти, — в спортивного покроя кремовые брюки и черную рубашку с открытым воротом под легким пиджаком. Но все эти вещи были модными, новыми и, несомненно, очень дорогими. Он выглядел великолепно. Сердце Марши дрогнуло, во рту сразу пересохло.
От неожиданности Саймон ослабил хватку. Пылая от смущения, она, хотя и слишком поздно, освободила руки, проклиная свою несчастную судьбу за то, что Винченцо оказался свидетелем именного этого разговора. Ей было абсолютно ясно, как он все истолкует. Теперь он уж точно подумает, что она лгала, когда говорила, что Саймон ей не любовник.
— Джеральд рассказал мне, где ты, а Сэмми показал, как сюда пройти.
Из-за спины Винченцо показалась головенка Сэма. Он выскочил вперед, совершенно не замечая напряженного молчания взрослых. В руках у него бы огромный плюшевый медведь. Мальчик тряхнул его, и медведь вдруг заворчал, шевеля глазами и ртом. У Марши чуть было не вырвался нервный смешок, но когда она встретилась с жестким взглядом темных глаз Винченцо, все желание засмеяться тут же пропало. Вдоль спины пробежала струйка холодного пота.
— Еще увидимся, — сказала она Саймону.
— Я больше не буду кусаться! — торжественно произнес Сэмми, выставив своего медведя на всеобщее обозрение. — И я сказал спасибо! А ты знаешь, что у меня есть бабушка, которая любит маленьких детей?
— Бабушка… неужели? — еле слышно отозвалась Марша, выходя вслед за сыном на улицу. Она не была готова к появлению Винченцо, да еще с подарком для Сэмми. Это яснее ясного говорило о его желании продолжить их знакомство, но еще меньше Марша была готова к тому, чтобы услышать известие о бабушке Сэмми — матери Винченцо.
— Может быть, ты все-таки расскажешь Сэмми, кто я такой и как можно скорее? — сухо предложил Винченцо.
— Не кажется ли тебе, что это будет несколько преждевременно? — пробормотала Марша, пытаясь не выдать своего страха.
— Совсем нет. Особенно если учесть, что эта новость и так опоздала на три с половиной года.
Марша удивленно посмотрела на него и поднялась по ступенькам, ведущим со стоянки автомашин на спортивную площадку. Винченцо встретил ее взгляд с холодным вызовом. Марша побледнела, ее охватило нехорошее предчувствие. Винченцо как-то пугающе отдалился от нее, и эта перемена была явно вызвана тем, что он узнал про Сэмми. Марша с первого же взгляда на него поняла, что в их отношениях все изменилось, и это очень пугало ее.
— Не хочешь ли ты сказать, что собираешься сыграть какую-то роль в его жизни? — произнесла она нетвердым голосом, стараясь при этом представить себе, во что превратится ее жизнь, если Винченцо вздумает отобрать у нее ребенка.
— Именно.
— Вот как? — Марша вся напряглась. Вновь воцарилось долгое молчание.
— Пойдем поговорим, — сказал наконец Винченцо, направляясь к дому, но тут Сэмми дернул его за штанину. — Подожди нас минуточку на улице, — пробормотал он с неожиданной теплотой.
Марша открыла дверь в гостиную.
— Я приготовлю кофе, — с трудом выговорила она.
— Забудь о кофе, — угрюмо буркнул Винченцо.
Когда он запер за собой дверь. Марша, зябко поежившись, сложила руки на груди и отошла к одному из выходящих в сад окон. Она чувствовала себя загнанной в угол. Винченцо наверняка собирается предложить ей деньги на содержание Сэмми — других вариантов ей в голову не приходило.
— Я не хочу тратить время на пустые разговоры, — заявил Винченцо. — Скажу прямо: мне нужен мой сын.
Марша резко обернулась к нему, в недоумении сдвинув брови.
— И я имею такое же право на него, как и ты, — произнес он все тем же холодным и равнодушным тоном.
— Я не понимаю… — вся дрожа, прошептала Марша, прижимая внезапно вспотевшие ладони к бедрам.
— Я могу дать ему гораздо больше, чем ты.