Это было оружие, сделанное не людьми. Борька ощутил легкую растерянность – впервые он держал в руках столь явно инопланетное оружие. Во всем виде автомата угадывался «фирменный» стиль нэйкельцев. Как и вся их техника, он был сделан из темного, почти черного металла со странным бирюзовым оттенком. В форме его было что-то нелогичное – странно смотрелись и маленькая ручка и большой щиток, закрывающий зарядный механизм, который был расположен не сзади, как у земного оружия, а сбоку.
– Странная штука, – заметил Олег, оглядывая автомат. – Даже магазина нет… А все-таки его удобно держать.
– Ну эти Чужие и дают! – сказал Витька. – Вещь, похоже, убойная… Только как она работает?
– Ну, это понятно – вот кнопка включения, – показал Олег.
– А где же патроны? Как эта штука стреляет без них? Может, очередной синтезатор направленной плазмы?
– Похоже на то… Надо бы испытать…
Борька включил оружие, и на маленьком мониторчике высветилось несколько странных угловатых значков – должно быть, количество выстрелов. А может, письмо покойного хозяина своей левой полужене, кто их знает…
Приготовившись к сильной отдаче, мальчишка поудобнее перехватил автомат и нажал на спуск – легко, и так же легко автомат выстрелил безо всякой отдачи.
Массивный спусковой механизм тихо щелкнул – и из ствола вырвался желто-бирюзовый короткий луч, напоминающий трассер. Заряд ударил в стену склада, оставив на ней глубокую пробоину.
– Ничего себе! – охнул Витька. – Такую дыру в бетоне пробить…
– Автомат-то явно не пулями стреляет, – заметил Олег. – И даже не направленной плазмой – она тянется непрерывным лучом и в условиях обычной атмосферы имеет ярко-синее свечение. – В мальчишке, наконец, заговорил молодой дворянин. – Скорее, это напоминает лазер…
– Точно! – воскликнул Борька. – Но как в такой маленькой винтовке можно смонтировать такой мощный лазер, да еще и без отдельной энергобатареи? Черт! Голову можно сломать!
– Эх, было бы у меня побольше времени, немного хорошего оборудования… – сказал Олег. – Надо будет потом наших расспросить…
Оставив увлеченных теоретической дискуссией товарищей, Борька пошел вдоль стены склада, разглядывая сваленный вдоль нее непонятный хлам. Первым эту проклятую бомбу заметил именно он – ее индикаторы слабо мерцали в тени, искрились едва заметным бирюзовым светом.
Поднатужившись, мальчишка вытащил на свет эту странную штуковину длиной полметра. Перед глазами Борьки на миг промелькнули те странные штуки Чужих, с которыми он уже сталкивался. Но эта была не такой. Все в ее внешнем виде сквозило нечеловеческой логикой нэйкельцев: косые углы, неправильная форма, холодный, немного бирюзовый металл, резкие линии…
– Что за фигня? – спросил подошедший сзади Витька.
– Это нейробомба, – сказал Олег. – Надеюсь, проходили в школе?
Борька кивнул. Конечно же, проходили – на уроках НВП, в разделе «оружие массового поражения». Принцип действия этой штуки мальчишка не понял. Говоря же простым языком, нейробомба напрочь выжигала мозги сверхмощным ментальным импульсом.
– Действие по живой силе знаешь? – незнакомым, требовательным голосом спросил Олег.
– Тротиловый эквивалент – около двадцати тонн, – тоже незнакомым, каким-то деревянным голосом ответил Борька. – В радиусе ста пятидесяти метров все будет уничтожено обычным взрывом. В радиусе восьмисот метров погибнут все формы жизни, обладающие нервной системой. В радиусе тысячи шестисот метров все разумные существа превратятся в овощи. В радиусе двух тысяч метров все разумные существа подвергнутся шоку и оглушению на срок от нескольких минут до нескольких часов в зависимости от индивидуальных… – мальчишка оборвал себя и, сглотнув, спросил: – Зачем тебе это?
Вместо ответа Олег ткнул в висящий на стене склада новенький, еще влажный от клея, плакат: черный штурмовой челнок с алыми имперскими звездами и падающие из него на инопланетной архитектуры заводские корпуса бомбы. Громадная надпись под рисунком призывала: «Верни им обратно!»
– Ты что, совсем с ума… – начал Витька, но Олег жестом прервал его.
– Джаго заняли нашу латифундию, – холодным, каким-то совершенно безжизненным голосом начал он. – Мать и сестер отец до штурма отослал в столицу, а сам остался, не мог не остаться… И погиб. Я сказал вам: он погиб. А я жив.
– Но наверняка ты же не знаешь… – возразил Борька. – Ты же только чувствовал там что-то, а это…
– Знаю. Дворяне в плен не сдаются, – отрезал Олег. – А в плен к джаго сдаваться просто НЕЛЬЗЯ. Лучше уж к нэйкельцам или к дайрисам, чем к ним, – да, они опыты жуткие ставят, но хотя бы издеваться, чтобы сломать и растоптать, не станут. А эти уроды… они даже коней наших убили, понимаете?
– Коней? – Борька просто не мог поверить своим ушам. – Зачем?
– А чтобы сожрать! – зло ответил, почти выкрикнул Олег. – Консервов им было мало, там полон склад! Это не люди, это не твари даже, это нелюдь, нежить какая-то… Так что я сделаю вот что: возьму вот эту бомбу, – он легко, словно картонку, поднял нейрозаряд, – и пойду туда. Чтобы посмотреть, как они все сдохнут.
– Охренел? – хмуро спросил Витька. – Сдохнуть-то любой может. Только нашим врагам как раз того и надо.
– А раньше последнего джаго подыхать не собираюсь! – резко ответил Олег. – Но если ПРИДЕТСЯ умереть, бояться я не буду.
– Я пойду с тобой, – неожиданно даже для себя сказал Борька. – У меня тоже счет к этим гадам есть.
– Вы оба офигели, – сказал Витька. – Нас же склад поставили охранять. Это же дезертирство…
– Дезертирство – это когда в тыл драпают, – рассудительно ответил Борька. – А когда в тыл врага идут, то это не дезертирство называется, а диверсия. Ты-то сам идешь?
– Иду, – совершенно спокойно, словно не он только что тут разорялся, сказал Витька. – Ты что думаешь, я могу друга бросить? Только не рано ли мы все в герои подались? Ты вот, – мальчишка повернулся к Олегу, – хотя бы знаешь, как эта штука работает? Или камнем по ней лупить будешь, как обезьян?
Олег почесал в затылке:
– Черт, нет. Ну да это пустяки. Разберемся.
* * *С бомбой пришлось разбираться довольно-таки долго – опыта работы с нэйкельской техникой ни у кого из мальчишек, понятно, не было. Но терпение и упорство в конце концов взяли верх – бомбу все же разобрали по винтику, и нэйкельский электронный блок, непонятно как работающий, заменили на простой и надежный, как дубинка, детонатор от сторкадского саперного фугаса – снабженный радиовзрывателем, так что необходимость бросать бомбу под ноги толпе охреневших врагов, слава богам, отпала.
– Ты уверен, что эта штука сработает? – спросил Борька, когда все было собрано.
– Уверен, – спокойно кивнул Олег. – Там все замыкается на цепь, подающую ток от первичной батареи к запирающим полюсам источников, я встроил в нее сторкадский детонатор. Проверять не буду, хоть убейте. Сами понимаете, почему…
Сердце Борьки замирало, но совсем не от страха, нет – от ощущения предстоящего Большого Дела. Нейробомба была архиподлым оружием, ее применение запрещалось едва ли не всеми межзвездными конвенциями, ни одна из рас даже не решалась признать, что имеет ее в своем арсенале, но Чужие сами притащили сюда это оружие – ДЛЯ НИХ, и земляне просто обязаны были вернуть долг. Опасность погибнуть казалась мальчишке несущественной – точнее, ему было бы очень обидно умереть, не увидев, что бомба сработает, так что помирать он категорически не собирался.
Сборы вышли недолгими – одеты все трое и так были по-военному, в маскировочные комбинезоны и берцы, НЗ, включающий аптечки и сухие пайки, тоже у всех был с собой. С оружием, правда, пришлось немного помучиться – слишком уж его тут было много, но в конце концов Борька выбрал сторкадский штурмовой автоматический дробовик – здоровенную, почти метровой длины дуру весом семь с половиной килограммов. Эта жутковатая штуковина расстреливала свой двенадцатизарядный магазин за две секунды, посылая в цель сплошной поток стальной дроби, – Борька не был метким стрелком, так что эта штука пришлась ему в самый раз. В холщовой сумке, висевшей на боку, у него лежало пять или шесть запасных магазинов – тоже армейских, коробчатых, сменявшихся почти парой движений. В заплечный мешок он сунул с десяток пачек с патронами, а на другом боку у мальчишки болталась его верная полевка.
Витька выглядел куда более воинственно – в руках он сжимал тяжелую и не слишком удобную импульсную винтовку, а к его спине был приторочен замысловатый нэйкельский рюкзак с запасными стаканами с «топливом» к этому оружию и другим снаряжением. На боку у него висел английский револьвер «EX 0.223» – довольно экзотическая штуковина под армейский 5,56×45-миллиметровый патрон, точная и дальнобойная, но большая и тяжелая, очень неудобная при перезарядке – извлечение стреляных гильз по одной и пятизарядный барабан превращали ведение боя в сплошную головную боль. К тому же «0.223 Remington» делался под стволы, мягко говоря, подлиннее, так что фейерверк и грохот при выстреле были впечатляющими, но мальчишке его подарил друг, англичанин Джонни Баффел, так что избавляться от него он не собирался, сохранил во всей суматохе с начала войны, тем более что пара пачек патронов к этому чуду у него тоже была.