– Вижу, ты проснулся.
– Проснулся.
– Пора приступить к переносу сознания, – сказал Бутэн. – Я запрограммировал этот процесс и промоделировал все ситуации; надеюсь, все пройдет без запинки. Нет смысла тянуть.
– У меня и в мыслях не было пытаться отговорить тебя от убийства, – небрежно бросил Джаред.
Бутэн напряженно застыл; Джаред понял, что попал в точку, упомянув про готовящуюся расправу над собой.
"Очень неплохо", – мысленно отметил он.
– Да, кстати, – снова заговорил Бутэн. – Если хочешь, я до начала переноса могу запустить одну процедуру, которая тебя усыпит. Ты ровным счетом ничего не почувствуешь. Предлагаю от чистого сердца. Выбирай.
– Похоже, ты этого не слишком хочешь, – заметил Джаред.
– Насколько я смог определить по модели, процесс переноса пройдет значительно сложнее, – подтвердил Бутэн. – Сделать это будет гораздо проще, если ты также будешь оставаться в сознании.
– Что ж, в таком случае я обязательно останусь бодрствовать, – решительно заявил Джаред. – Не хочу напрасно осложнять тебе работу.
– Послушай, Дирак, – раздраженно произнес Бутэн, – я не испытываю к тебе личной неприязни. Ты должен понять, что даешь мне в руки возможность сделать все быстро и чисто, с минимальным количеством крови с обеих сторон. Я сожалею, что тебе предстоит умереть, однако альтернатива этому – смерть многих.
– Убийство всех до одного солдат Сил самообороны колоний с помощью твоего вируса никак не кажется мне минимальной кровью, – возразил Джаред.
Обернувшись, Бутэн приказал обинянину приступить к приготовлениям; тот, подойдя к панели управления, принялся за работу.
– Скажи, – снова заговорил Джаред, – кто будет защищать колонии людей после того, как ты расправишься с ССК? У них ведь не останется защитников. Ты обречешь их на неминуемую гибель.
– Первое время их будут защищать обиняне, – сказал Бутэн. – До тех пор, пока мы не создадим собственную армию.
– Ты в этом уверен? – скептически произнес Джаред. – После того, как ты дашь обинянам сознание, с какой стати они будут и дальше тебе помогать? Или ты намереваешься попридержать свой дар до тех пор, пока они не выполнят твое следующее требование?
Быстро бросив взгляд на присутствующего в лаборатории обинянина, Бутэн снова повернулся к Джареду.
– Я не собираюсь ничего придерживать, – заявил он. – Обиняне займутся этим потому, что дали согласие.
– И ты готов поставить на карту жизнь Зои? Ты ведь собираешься сделать именно это.
– Не смей читать мне нравоучения по поводу моей дочери! – гневно бросил Бутэн, отворачиваясь.
Джаред грустно пожал плечами, размышляя о выборе, который ему предстояло сделать.
Обинянин кивнул Бутэну: пора. Чарльз в последний раз подошел к Джареду:
– Не желаешь сказать еще что-нибудь перед тем, как мы начнем?
– Думаю, лучше приберечь это на потом.
Бутэн собрался было спросить, что это значит, но тут с улицы донесся громкий звук. Судя по всему, где-то неподалеку быстро застрочил крупнокалиберный пулемет.
Харви жил на свете именно ради этого.
Все время, пока трое десантников приближались к станции, он с тревогой думал только о том, что лейтенант Саган прибегнет к своему фирменному блюду – методичной, неспешной операции, где ему придется красться на цыпочках, словно гребаному шпиону. Харви ненавидел это всеми фибрами своей души. По своей натуре он был человеком шумным и любил крушить и громить все вокруг. В свободную минуту Харви гадал, не был ли его родитель, человек, чей генотип был взят за основу, каким-нибудь антиобщественным элементом вроде поджигателя или профессионального борца; быть может, ему даже пришлось отсидеть срок за вооруженное ограбление.